Рябь

углы чернильных улиц
размазаны в ночи,
и тангенсы приводят
в начало-хоть кричи.

исчезли забияки-
с гуашью в темный тон,
пропала рябь народа
как видно в унисон.

как пластырь на глазницах-
не видно ничего,
и сон все только сможет-
исправит для всего.

Мечта моя, брось, не живи плагиатом -
Зачем ты копируешь женщину эту
Руками, плечами, движением, взглядом,
Сиреневым платьем, летящим по лету?

Умея меж звёзд на серебряной лодке
Качаться и рябь волновать золотую -
Зачем ты её подражаешь походке,
И сводишь её макияж подчистую?

Ты света быстрее, ты тоньше иголки,
И вдруг - как по-детски наивно, и грубо
Срисованы волосы вплоть до заколки,
Один к одному напомажены губы!

"Ты путаешь вечно, - мечта отвечает, -
Причину со...

Ветер поздоровался со мной.
Ты мой первый друг - говорю ему.
Он в ответ - шух-шух...
Побежала рябь по макушкам ив.
Я куда ни глянь - он уж там, строптив!

Смерть - спасет меня от боли
И закроет мне глаза,
И найдя кусочек воли
Улечу я в облака.

Вены станут распухать
И лезвие скользнет по коже,
Оставив на руке лишь кровавую рябь,
Я захочу уйти из жизни тоже...

Самодовольная эгоистка- это, кажется, я
Да, может быть, но это были слова...
Тихо повторяю я, куда то летя...

Передо мною вся жизнь
Пролетает в глазах
Это лишь представления...
В начальных азах..........

Незабываемо виденье
Сквозь рябь забора наяву:
Старик с улыбкой умиленья
Глядит на жухлую траву.

Глядит в туман, левее сада -
Туда, где в зябкой полумгле
Стоит зелёная ограда
Под тополями на бугре -

Где под оградой, легче пуха,
Сложивши руки на груди,
Уж год как ждёт его старуха -
Одна измаялась, поди.

Неудивительно бывает,
Когда в свои семнадцать лет
К груди девчонка прижимает
С улыбкой ландышей букет -
Но здесь...

Увы! не очевидно
Старик умнее иль пострел -
Что пусть...

Мост в Аржантее Сислея
Бережет свои крошки-лодочки
Радугой цвета небесного
В преломлении свежей зелени
И душистой облачной пены.
В дреме домов-коробочек
Рябь водяная стелется
Зеркалом серебристым.
Теплый воздух застольный
Хмелем кружится степенным.
Мирный полдень расклеенный,
Развязанный, светом пудренный
В сердце лучом отразится
Наших летних история.

Дело то случилось в Иудее,
Там Филистимляне для войны
Собрались в Сокхофе. Прочих злее
Они были. Ну, а им евреи
Со своей вредили стороны.

Встал Саул в долине дуба станом
С войском, подготовленным к войне.
Склон горы один Израильтяне
Держат, на другом – Филистимляне,
А долина дуба в стороне.

(Хоть написано в Писанье – между
Ними та долина пролегла.
Переписчик видно был невежда
Иль гора, что возвышалась прежде,
Опустилась ниже сапога).

В стане не в спортивном, в Филистимском...

Грустят берега сонных речек,
Ивы кротко им шлют поклон.
Деревень обветшалые плечи
Подпирают седой небосклон.

Плывут облаками столетья,
Щиплют кони густую траву,
Хлещет искоса дождик плетью
На ветру озорную листву.

Здесь зори пылают мятежно!
Но всё так же, сквозь сумрак лет,
Над закатом, грустным и нежным,
Струится лимонный свет.

Повторяется всё, что было,
И кого наперёд ни спроси,
Скажут: время навеки застыло
В этой, богом забытой, Руси!

Что иссякла былая удаль,
Что не...

Ой ты, песня, весёлая песня моя!
Ни за что я не брошу родные края,
Никогда не забуду я вас, не предам!
Сердцем песню спою — посвящу её вам!

Небо слышит во мраке ночной рыбий плеск,
И в оправе небес лунный ляписный блеск,
И брильянтами звёзд в ночь мерцание тьмы,
Эта песня сладка, словно мякоть хурмы.

Обожаньем охвачен к родимой земле,
Я пою эту песнь без морщин на челе.
Эта песня волниста, как водная рябь,
И брусникой цветёт на осеннюю зябь.

Развесёлая песня, как ветер хмельна...

Всплеск у края. Рябь пошла...
Лижет берег влага. Тихо...
Тень несмелая у дна
Ворожит... С застывшим криком

Над песком сверкнул оскал
Хищной живности и стая
Золотистых рыб у скал
Ищет синь, себя теряя...

Разрывая в клочья, тьму,
Луч блуждающего света
Гладит падшую звезду
В реях старого корвета.

Р́ачий глаз следит за ним
Безразлично, осторожно.
Ночь над морем... Влажный дым
Ткет узор... Двенадцать... Поздно.