Рябе

Ещё жива я, и надеждою горит
Безумный день за ожиданием прохлады.
Ещё жива я – моё сердце говорит,
И даже тень твердит:"тебе это не надо."
Я не пойму, зачем мы встретились с тобой?
Зачем так рано…или поздно?
Это важно?
Я не пойму …это действительно любовь?
Когда идём, то гаснут звёзды,
Это страшно?
Я загадала на звезду свою мечту…
Она ведь падала и гасла наудачу.
Ты слышишь тень мою, ты видишь тишину,
И даже взгляды для тебя так много значат …
А я иду и говорю тебе «Прости»
За...

Заждались дисгармонии? порывы галлюцина-
ций бреда и игривы, с заходом солнца тени и
ветра, тревожа всех сознаний закрома, Анен-
ский Иннокентий, Царскосельский, последний
аист, первый он с конца, и слов с десяток вы-
бросил с венца, невесть зачем и не понятно,
кстати, к чему все эти, бредни враки, напут-
ствием назвал потом, а ты уж думай, что по-
чём и размышляй над бренным словом и смы-
слов сонмы ты найдёшь, из ничего создашь
знаменья и знаков тысячи, уменья ни к чему,
от...

Седая улыбка песка в молодой и невинной печали зеленой волны.
Ночь чарующе плыла смуглым блюзом луны,
морская соль оседала жемчугом на руках.
Любовь проникала в поры уснувших окон,
играла под звёздами оттенками прибрежного бархата.
Лиловый шар неба скрывал две тени,
застывшие пунктиром невыносимой надежды.
Чёрные лапы кипарисов освещали тьмой потускневшие шаги;
линии движений плавно перетекали в тёплый пейзаж;
в шёлковом покрывале взгляда нежились последние лучи
чуть видимого света...

В листве ветер застрял,
Куст качает, шумит.
Рвался, рвался — устал,
И затих — видно спит.

Дарят тень облака,
В вышине проплывая.
Волной плещет река,
Что-то так напевая.

Ветер снова проснулся,
И к земле кусты гнёт.
Речки рябью коснулся,
Ввысь направив полёт.

Облака прогоняя,
Зашумел и завыл.
Вечер небо у края,
Зорькой алой накрыл.

Майский вечер чудесный,
Ветер стих, тишина.
Жизнь как добрая сказка,
Для любви нам дана.
Марковцев Ю.

Уже недолог час рассвета
Над дремой сладкой пенных вод.
Зарею красочно одетый
Вдали светлеет небосвод.

Печален бег волны певучей
На берег сонный и крутой.
Лишь птицы шумной окрик звучный
Нарушит изредка покой.

Лучом неярким, щекотливым
Встревожен легкий ветерок.
Он рябь с серебряным отливом
Прогнал, шутник, и вновь залег.

Прибрежный тальник мягкой дрожью
Вдруг встрепенулся ото сна,
Его качнула осторожно,
Смеясь, шутливая волна.

Прохладой утренней взбодренный
Проснулся...

Воскресение. Май.
Семь утра. Сижу на балконе с кошкой.
Горьковато-лёгкий дымок сигареты.
Свежезаваренный кофе.
Новорожденная свечка солнца
бросает теплую рябь
в полушария сонных глаз.
Слушаю пение птиц,
ласкающих синюю
безнадежную даль.
Какая прекрасная
внутренняя
тишина.
Тонкой дрожью листвы
постучалась душа.
Спасибо за одиночество…

Своё животноводство разводить,
Страну своими продуктами кормить
И натуральным мясом свою страну снабдить.
Излишки за границу вывозить,
Там за хорошие деньжата продавать
И русскую казну здесь пополнять.
Ну как по-жизни здесь видать -
У нас в верхах этого категорически не хотят.
Вывод складывается такой,
Что кто-то заинтересован развалом страны родной.
По всем степям Воронежским я пробежал
И в уцелевших хуторках там, побывал.
Я к нищим и убогим заходил,
Знамением своим их все крестил...

Палатка, дождь в лесу идёт, гроза
Бушует. Берёзы, ели, лиственницы,
Их молния огнём прошьёт и лес шумит
Тревожно, а дождь потушит, то, что молния

Зажжёт. Стволы разбиты в щепу и падают,
И гул идёт, а гром так оглушителен,
А ночь пугает черной темнотой чернил.
Сверкают сполохи огромных молний,

Они зигзагом от края и до края неба
Узоры чертят, и от порывов ветра
Дрожит палатка и барабанит
Гулко ливень по ней всю ночь.

А время остановилось и гроза
Взбесилась, и долбит молния
В...

В Отечественную войну фашистам сделать это не удалось,
"Врагам народа" доделывать видать пришлось.
Куда смотрит контрразведка?
За, что деньги получают,
Когда ничего не замечают,
Что развал кругом идёт,
Смертность в стране с годами прёт!
Что хоронить не успевают,
Каждый день то кого-то убивают,
В автодорожных происшествиях погибают,
То в больницах умирают.
Сколько доски на гробы за эти годы в стране погнали
И сколько простого народа в землю закопали?
В Сталинские времена, смертность...

Она прошла далеко,
Она прошла укромной
Походочкой высокой
Для неги сладкой, дремной.

При рельсах осиянных
Полуночной луной
В сапожках долгожданных
Она пошла со мной.

И в доме среднерусском
Скрипучем и пустом
Нездешней павой в узком
Жакете входит в дом.

Березовым монисто
Сверкало в сентябре
Как лик луны сребристый
На бархатном бедре.

И кружевные дали
Вдруг ослепляли близь -
И зайчики мелькали
В глазах как кошке «Брысь!»

И длился, длился, длился...