Русские критерии

1.Осень вяжет паутинкой,
Белоснежную вуаль.
Скоро зимнею тропинкой ,
Унесет печали в даль.
Расставаться нам с тобою,
Осень красная пора,
Серебристою зарею
К нам спешит во двор Зима .

Распушистая девица,
Белоснежные меха.
Раскрасавица царица,
Молода и озорна.
Чуть холодная не злая,
Всей душой она своя.
Распушистая такая,
Наша Русская зима!

Распушистая такая,
Наша Зимушка-зима!

2.Сани быстрые к нам мчатся,
Белой тройкой озорной.
Хватит осень огорчаться,
Уходящею слезой...

Ты где-то там, в далёком Кишинёве,
Где строят жизнь под европейский вкус,
Где много банков, и цыгане снова,
Меня увидев, кличут: «Эй, урус!..»
Я о России слышал много злости
Об интервенции, о тупике...
Перемывали „этим русским“ кости,
Зато на чистом русском языке.
Но этот край, где сторонятся русских,
Меня к себе не злобой привлекал.
Меня влекло неведомое чувство,
О нем лишь знает греческий Тантал.
Я полюбил прелестную особу
И нежной страстью бурно воспылал,
И думал я, что с ней...

Мы своё отбаяли до срока,
Журавли, застигнутые вьюгой.
Нам в отлёт на родине далёкой
Снежный бор звенит своей кольчугой.
Н.Клюев

Я хотел бы вернуться в Россию,
Как паломник из дальней земли,
Утопая ступнями босыми
В голубой придорожной пыли.

Я хотел бы вернуться в Россию,
Как отшельник в заброшенный скит,
Поправляя подпорки косые
Под седые поклоны ракит.

Я хотел бы вернуться в Россию,
Как оставленный стаей птенец,
Переросший в разлуке бессилье
И сумевший взлететь...

В зелёных тропиках Габона
(На карте глазом не сыскать),
Жила когда-то мать гиббона,
Верней сказать - гиббона мать.

Она порою голодала,
Бродила с пеною у рта
И, выйдя к морю, наблюдала
За жизнью старого порта.

Она встречала пароходы,
Земель далёких корабли,
И видом заднего прохода
Смешила русских за рубли.

Все моряки по ней скучали,
Едва успев пришвартовать,
Они ей с берега кричали:
Гиббона мать! Гиббона мать!

Но как-то ночью обезьяна
Почила в бозе, как на грех,
И...

Златовласая девица,
будто сказочная птица,
мне явила божью милость:
"Примешь, мол, себе в удел
словом жечь сердца людей".
Глядь!? Бесследно удалилась...

Не наград боярских ради,
не холопьего ремня
понесу я пламя правды
внутрь Древнего Кремля.

"Стой!!!"
-взревёт служака важный:
"К Самому приёма нет!
Там, где в рифму вторит каждый,
эка невидаль поэт!"

Пусть…Лжецы! Не успокоюсь!
Отстою поэта честь,
попирая геополюс
и вершину Эверест.
А схватив перо Жар...

Вот и снова несутся, забыв о России куда-то,
Что их гонит в туманы и смутные дали опять?
Только там, в тишине, так измаялся ангел крылатый -
Наших Чацких, Онегиных больше уже не догнать.
Как хранить на чужбине, какая в том боль и отрада,
Всюду синее небо, но земли чужие милы?
Вот остался один над просторами Летнего сада,
А других в эти дали заморские сны увели.

И мелькают кареты, их встретит старушка Европа,
Перекрестки России оставив давно за спиной,
Уносились герои к каким-то чужим...

Я в Москве уже привык
Слышать чуждый мне язык.

Столько чуждых языков
Изучать я не готов!

Да и зачем такие перегрузки?
Язык бы гости изучили русский!

Но вот что больно мне порой
Почувствовать опять:
Не может русский русского понять!
13 августа 2010 г.

1
Сия история случилась
лет несколько... тому назад...,
в провинции, что проявилась,
чрез нравы местные - не в лад ( ! ),
где, средь бесчисленных предместий,
в одном из собственных поместий
( Отстроенных с размахом сил! ),
старинный русский барин жил,
кой Троекуров, от рождения,
в Петра, отца..., Кирила сын,
а то, по крови, Господин,
минуя прочих самомнения,
из тех, кто в завистях свербя,
плели любезности..., скорбя!
2
Его обширное богатство,
а также: связи..., знатный род...

Сжимает грудь
Предчувствие беды,
А ты побудь
Или совсем уйди …

Сегодня в шахту
Не хочу идти ,
Но эту вахту
Надо мне нести …

Сирена загудит
В высь к небесам ,
ВГСЧ примчит
По адресам …


22 июня 1941 года - война и память


Вот снова дата наступила
Беды той чёрной , роковой , -
На нас напала вражья сила ,
Шёл в мире перелом большой .

Фашистская чума-зараза ,
Покрыла земли и поля ,
Леса с тенистою прохладой –
Чужая здесь тут полоса …

В тылу врага остались люди...

Напрасно пугают нас книжки про тени из ада:
Одно – Человек – и святому, и нелюди имя.
Вскормленные трупами не переживших блокаду,
Ползут люди-крысы на свет из щелей – за живыми.
Мы все про войну хоть немного читали, смотрели,
Учили и слушали выживших – много ль толку?
Невежество злобой разбавлено в страшном коктейле:
Со свастикой крысы намного опасней, чем волки!
«Зиг Хайль!» – с чисто русским акцентом крысиные глотки
Орут. – «Гитлер рулит! Россия для русских!»
– Но Гитлер готовил для...