Русская поэзия

Иван Мартос, ты был в скульптуре первым,
Кто смог увековечить тех двоих,
За кем народ поднялся, чтоб низвергнуть
Дух польский из своих земель родных.

Твоё творенье в каждом сердце русском
И в самом сердце Родины моей,
И сотый раз я наполняюсь чувством
Восторга, ведь события тех дней -

Истории значительные главы
О подвиге бессмертном, о пути
России многоликой, вечной, славной,
Умеющей саму себя спасти.

Но время смутно вновь, в который раз…
Появится ль в России новый Спас?..

Посмотрим, кто круче в Поэзии!
Отточены до остроты
Булатных мечей наших лезвия,
И блещут на солнце щиты.

Посмотрим, КТО боль пересиливал
И шеи не гнул под ярмо,
От лютой войны не увиливал,
Как подлое трусодерьмо!

Гляди-ка – на солнышке нежится
Шалава в обнимку с вором!
А Русь с основания держится
Как лапоть простым мужиком.

Он ей – и защитник, и мученик,
И дО смерти преданный сын,
За Русь перед Богом порученник
От юности и до седин.

Россия – тюряга и госпиталь –
Христова...

1
Расплата, вроде, наступила,
ведь был повержен, в ней, Поэт -
уехав..., но хандра хватила
( за месть ) Онегина — в ответ...,
а Ольга — в скуке сожаления,
едва ль, через потуги зрения,
пыталась Ленского найти,
беря в расчёт их душ пути -
по жизни... Будет день грядущий...,
а тут уж ужин... После — спать...,
где каждому — своя кровать,
и для гостей ( Ведь дом большущий! )...,
ну, а Онегин, в зло аж впав,
умчался ( Всех — в сердцах — послав! )...
2
Затихли все...- в своей манере...

1
В блаженстве юности, когда-то,
с раскрытой книгой, пред собой,
внимал я Лирике собрата,
и стих, в ней, нравился любой...,
а, в чтении, время пролетало,
но жизнь, свой опыт ( в дар ) вручала
и поэтический балласт,
во мне копился, словно пласт...,
и до поры, всё зрело семя,
незрим всегда, в нём, был Поэт,
но, по прошествии многих лет,
Романом разрешилось бремя,
сюжет и форма где, А.С.,
но стиль где, мой, верша Прогресс!
2
Вкушай Роман...- О, Мой Читатель!
Для Творчества...

«На берегах Невы» я книгу прочитал
И сразу окунулся в мир иной –
Вместе с Одоевцевой я поэтом стал
И было всё это не с нею, а со мной
В холодном Питере, зимой,
Когда стихи читал нам Мандельштам.
И оживают образы поэтов,
Так незаслуженно забытых в наши дни.
Они для нас творили в мире этом,
И грех великий забывать о них.
Вот раздаётся тихий голос Блока –
Его стихи словно живут во мне,
Как будто нахожусь я у истока
Реки-поэзии, когда вся Русь во мгле.
Я вижу взгляд раскосый Гумилёва...

Взорви пространство стиха,
Напалмом его сожги.
Пусть огненная река
Затопит твои шаги…
А после наступит ночь –
Тягучая злая тьма
И некому мне помочь:
Я просто сойду с ума.
Большая ли в том беда?
Пожалуй, скажу вам, нет.
Никто не найдёт следа,
Не вспомнит, что был Поэт.
К безвестности я привык
И, в общем, веду я речь,
О том, что Русский язык
Я должен, как клад, сберечь.
Понятно ли это вам
Иль в пустошь ушли слова.
Пусть в Мире – сплошной бедлам,
Поэзия ведь жива.
Сквозь хаос...

Сошла на землю ночь, предтеча Рождества,
Усталость возлегла на трепетные плечи,
Гадая, не ждала от карт я волшебства,
Поэтому легко гасила в доме свечи.
Что было в эту ночь, какое из чудес
Явилось для меня причиною награды?
Дорога, волки, степь, вдали темнеет лес...
Всё стало в эту ночь сюжетом для баллады…

* * *

Ночную тишину взрывает скрип саней –
Полозья режут снег упорно и тревожно,
Мороз больней кнута сечёт моих коней,
Летят они стрелой, как вовсе невозможно.
Звучит...

Яков Есепкин

Канцоны Урании

• «И вот он, праздник на улицах, авеню библиофилов, помимо «Русского самовара» любящих десерт. Книги Есепкина «Космополис архаики», «Lacrimosa», «Порфирность», «Вакханки в серебре» триумфально завоевывают художественный мир и рынок.»
Р. Салимов

I

Нет парчи – содомитский атлас
Застилайте на жалкие гробы,
Кто и слышал сиреневый глас,
Мертвых ангелов носят утробы.

Из Содома в Коринфы свернем,
Хоть колонские пиры утешим,
На атласах еще мы уснем...

Яков Есепкин

ЛОТОСЫ ЭДЕМА

• «Эсхатологическая мистерия «Космополис архаики», давно ставшая культовой в российском литературном андеграунде, а теперь и на книжном рынке США и Канады, не может не потрясать. Глобальную трагическую парадигму вполне логично продолжают и завершают такие произведения Есепкина, как «Траур по Клитемнестре» и «Вакханки в серебре». Они уже доступны не только русскоязычному мировому читателю, но и русским элитариям, сохранившимся на постсоветском пространстве.»
О...

Яков Есепкин

ГРАНАТОВЫЕ СИЛЬФИДЫ

• «Книги Есепкина своей художественностью превосходят известные эталонные образцы русской литературы. Но это немыслимая, внетрадиционная, ультратемная художественность.»
Ю. Капельман

I

Бледных юношей злая парча
Золотистою мглою совила,
Где лесбийский пожар каланча
Царства Савского небам явила.

Всё Розина с Олимпией ждут
Принцев крови и герцогов статных,
Кони Ада ушами прядут,
Меч и будит младенцев сугатных.

Яд мешали принцессы в вино...