Руси

Взял Израиль всё своё без остатка
В путь и в Версавию свёз,
Богу отца своего Исаака
В жертву барана принёс.

До государств, их полиций, законов,
Жить не дающих совсем,
Каждое племя другим без урона
Свой почитало тотем,

Дух возводило до статуса бога.
Тот среди прочих богов
Жил, никого не цеплял и не трогал,
Был лишь со смертным суров.

В рамках приличий общинных туземцев
Дух первобытный держал.
До исступленья шаман в ритме скерцо
Бился, дрожал и визжал,

Словно свиньёй...

Иосиф к фараону двинул
И известил его за сим,
Что патриарх из дома прибыл
И всё семейство вместе с ним.

При них ослы сплошь и бараны
И всё, богаты они чем.
Пришли сыны из Ханаана
В Гесем явились насовсем

По правде жить и по закону,
Осели разводить свой скот.
(Зачем сатрапу-фараону
Знать про их будущий исход?

Хотя тот мог и догадаться:
Плодится скот и наперёд
В одних границах удержаться
Не сможет вечно скотовод,

Уйдёт в поход, в исход, в изгнанье,
О чём чрез многие года...

Грустят берега сонных речек,
Ивы кротко им шлют поклон.
Деревень обветшалые плечи
Подпирают седой небосклон.

Плывут облаками столетья,
Щиплют кони густую траву,
Хлещет искоса дождик плетью
На ветру озорную листву.

Здесь зори пылают мятежно!
Но всё так же, сквозь сумрак лет,
Над закатом, грустным и нежным,
Струится лимонный свет.

Повторяется всё, что было,
И кого наперёд ни спроси,
Скажут: время навеки застыло
В этой, богом забытой, Руси!

Что иссякла былая удаль,
Что не...

Я свой выстрою храм, не считаясь с канонами зодчества,
В нем не будут сиять купола позолотой пластин.
Это будет мой личный храм, Храм Моего Одиночества
И в нем буду молиться я Богу один на один.

В нем не будет икон и не будет народа стечения,
И на исповедь я не пойду к неизвестно кому,
Я устал от речей их про муки и долготерпение,
Я и сам разберусь, что сказать лишь Ему, одному.

Мне не нужен посредник в беседе моей со Всевышним,
Я не верую в право посредника грех отпускать...

Под новый под год разнолики мечты:
Однажды в размахе не узком
Решили помыться степные киты,
И в бане попариться русской.

Всё чинно, но выпьешь и - новый парад.
(Что делает с нами водяра!)
И вот по ошибке аж в сам Ленинград
Один был отправлен китяра.

Но ключ у Степного в кармане пошто?
Он - в доме! (В башке - не горячка)
Но в комнату вместо китихи в пальто
Прекрасная входит полячка.

А кит был в трусах и совсем без цветов -
Как только степные умеют.
Полячки хренеют от пьяных...

Я пошел к соседу Прошке,
Прошка старый мой дружок.
Похлебали с ним окрошки,
Раздавили пузырек,
Перемыли членам партий
Косточки, все до одной,
Водка кончилась некстати,
Что ж, сгоняли за второй.

Может быть остановиться
Надо было бы, но как?
Ведь зажралась, блин, столица!
Ведь кругом в стране бардак!
Если опьяненный властью,
Нашу Русь подмял медведь,
Умиляться, что ль от счастья
И медведю гимны петь?

Мол, бывало тяжелее,
Мы потерпим, Бог спасет,
Главное...

Бывает, сердце у судьбы в горсти,
а древо жизни пилят лесорубы.
Мне кажется, что вымолвить «прости»
так просто, но не слушаются губы.

Обрывом прерывается тропа,
и мерзнет у тропы мечта нагая.
Наверно, случай в обморок упал –
пропал и больше мне не помогает.

«Прости» омоет грустные глаза
живой водой, но может и поранить.
Кому я это слово не сказал…
Снег падает и падает на память.

Пришла пора весь список огласить,
растеребив себя опять сурово,
когда по всей заснеженной Руси...

Эх, в седло бы мне забраться,
Да в припрыжке озорной
Утром ранним пробежаться
По округе по родной –

По ковровым по полянам,
По расстеленной яйле, *
Где крещённые туманом
Спят рассветы в ковыле,

Где раскидывает небо
Веер облачных знамён,
Где смешались быль да небыль
В стёртой давности времён,

И уставший от волнений
Ветер, спрятавшись под скос,
Аки нежный грустный гений
Тихо бродит меж берёз.

Эх, забраться бы в седло мне,
Вновь судьбину искусить,
Чтоб в галоп, себя не...

Россия, милая Отчизна!
Народов многих светлый дом,
Веками скапливала силы,
Чтоб в дружбе дети жили в нем.

Тебе все ведомо, родная,
И ханский гнет, и нищета,
Болезни, голод, потрясенья,
Междоусобная война.

В народе черпала ты силу,
В сынах любимых ты жила,
Святые воины от могилы тебя спасали,
Себя же в жертву принося.

Ты родила нам декабристов,
Свободы жаждавшая дух,
И революцию свершила,
Чтоб рабства излечить недуг.

Ты задушила в казематах,
В острогах, тюрьмах, лагерях...

Дома Иакова душ поимённо
Пересказать не рискну,
Кто был из чресл его произведённый,
Кто, как Шипилов, примкнул.

Если еврей не хотел в своей спальне
Род продолжать за двоих,
Всех чужеродных обряд ритуальный
Мог переделать в своих.

Глядя на наших бездетных девчонок,
Следует их поддержать.
Им от пришельцев и жёлтых, и чёрных
Скоро придётся рожать.

В деторождение вклад тех весомый,
Но доминантен наш ген.
Женские игреки, бишь хромосомы,
Чужды больших перемен.

С наших полей...