Румяный

Разговора простого волнующий свет.
Огорчения. Радость. Надежд многоточие...
Волны чувства радужный всплеск.
Солнце сердца с причёской всклокоченной.

Туман утра - свежести вздох.
Цветов грешных ароматы пьяные.
Любви чистой живое тепло
Расплывается в небе румяными кляксами.

Души вечность - распахнутый мир.
Бесконечности просторы синие...
В бездне будней дарован лишь миг
Счастья с женщиной нежно любимою...

Взмахом ресниц пробудишься, сон отлетит шаловливый
Зорька, сестрица румяная, твои расцелует ланиты
Злато волос твоих, Ясная, ветер расчешет, игривый
И на чело твое светлое ляжет венок, Паном свитый.

Очи твои, Лучезарная, нежной красою сияют
Волн одежд твоих легких касается зарево нимба
Арфы Небес сладкострунные гимном эфир наполняют
Ножкою легкой ступаешь к гордой вершине Олимпа.

Дева, Богов наделившая силой Любви беззаветной,
Кротко взираешь, как сонмы сердец наполняются...

Пóтом и дымом костра пропиталась рубашка.
Не торопясь отдохнуть, озираюсь назад.
Через КП уводили следы от овражка
Полною грудью вдохнуть заповедный азарт.

Встречным потоком румяные щёки обветрил
Воздух, пропахший смолой и вчерашним дождём.
Зыбкими кочками черные топи разметрил:
Даром ли был ты огня лепестками рождён!

Грязь полосы протянулась, оранжевым скотчем
Переплетясь с ожиданьем иных скоростей.
Пройден этап, — и заветный стремительный прочерк
Обозначает штрафные в маршрутном...

Расцвела благодать земляничной поляной.
По земле расстелился цветов белых дым.
Уронило румяные с кисточки капли
Наше Солнце на ягоды сладкой любви.

Кружит голову губ спелых голод.
Ласки требует изысканный тела изгиб.
Затаённый желания пламенный сполох
Жарко вырвался из груди.

Нас укроет шатром звёздным небо.
Разбросает Луна лепестки белых роз.
Чувств волна оглушит громким всплеском.
И подхватит безудержный счастья поток...

Убегают стремительно облака -
В небо вышли гулять медведицы.
Пыль забот отряхнула Луна -
Засияла щеками медными.

В вышине замирает звук.
В тишине растворяется тайное.
Сладкой нежностью губ
Звучат страстной любви признания.

Уже утро готовит кисть
Расплескать щедро краску румяную.
Как нам хочется к Солнцу взмыть
Поселиться вдвоём на радуге...

Надломленный, хрустящий сук дороги.
Седеют облака в морском разливе неба.
Тряпичный ветер раздувает кровь полей.
Рассвет свирелью падает под ноги.
Рассвет дымит румяной коркой хлеба,
Ключей огранкой режет швы ночей.

Жужжит пчела, цикада точит воздух,
Дорога водит за нос мудрецов,
Дорога верит, только поту с пылью.
Рассвет сплетает мне пшеничный посох,
Ромашковым настоем с багрецом
Пьянит и жмет к земле, чтоб взмыть под синий
Ковер, в небесный взгляд,
В приток Востока.

Сверху льют синеву дни спешащего лета.
Разомлевшее время замедляет шаги,
Чтоб, сорвав прямо с веток, отведать
Долгожданного счастья цветные плоды

И на бархате тёмном печали
Расплескать брызги звёзд,
Выпить жадно большими глотками
Без остатка каждую ночь

И до самой последней секунды,
До румяных лучей зари
Целовать твои сладкие губы,
Гореть в страстных объятиях любви...

Солнце утром румяным
Взяло тонкие спицы
И к полудню связало
Тёплую паутинку.

Ветер, маясь от скуки,
Оборвал листвы ворох,
Замер вдруг на секунду,
Услыхав шагов шорох.

И костёр счастья вспыхнул.
Мир наполнился смехом.
А слова любви милой
Разболтало весёлое Эхо...

Когда волнуется краснеющая Дума
И потолок трещит при звуке ветерка,
И старцев звёздный хор из лож глядит угрюмо
Под тенью фиговой зелёного листка;
Когда кровавою росою окроплённый,
Румяным вечером иль в утра час златой,
Зловещим заревом погрома озарённый,
Мне Крушеван кивает головой;
Когда министр, почуявший отвагу,
Перед своим восторженным райком,
Какую-то таинственнную сагу
Лепечет мне суконным языком;
Тогда смиряется души моей тревога,
И, затаив мечты о воле и земле,
И истребив...

Подгоняет назойливый Сумрак.
Не волнует его , что Солнце устало.
Быстро следом идёт угрюмо
Своим твёрдым пугающим шагом.

Рабом верным усердно служит
Своей нежно любимой хозяйке.
Он для Ночи мечтает быть мужем.
Только ей никогда не скажет.

В чёрном платье в сиянии лунном
Легкомысленна и вальяжна
Ночь проводит часы безумно,
Наблюдая людские страсти.

На заре румяного утра
Слугу вспомнит она, зевая:
- Потуши, пожалуйста, Сумрак,
Огни звёзд... И спит... Дорогая...