Руки

Время стерло разлуку и горе
Излечила себя я от мук,
только сердце мое вновь и сново помнит нежность
любимых рук.
Как они по щекам водили и движений своих не тая,
как они меня страстно любили
и любить вдохновляли себя.
Страстью пылкой в объятьях сжимали ,эти руки тело мое
эта нежность была столь желанной
до конца испила я её.
А потом эти нежные руки воспитали наших детей
Целовали поздней их внуки,
В мире не было рук нежней.......

Стих посвящен моему отцу Чиянову Фёдору Степановичу, который освобождал Белоруссию и дошел до Кёнигсберга (Калининград), где был тяжело контужен и День Победы встретил в госпитале. За боевые заслуги был награжден: Орденом Красной Звезды, орденом Красного знамени,
медалью "За отвагу", "За боевые заслуги","За взятие Кёнигсберга". На войне был полковым разведчиком ( ходил в окопы врага за "языком").

Медаль отца в руке моей лежала,
Тяжелой ношей жгла мою ладонь,
Каким трудом она ему досталась...

Протяну Вам верную руку,
Чтобы выручить из беды.
Мы - в одной круговой поруке,
Под лучами одной звезды.

Но встают между нами стены
И бетон чужих городов,
Ядовитый туман измены,
Злая воля темных богов.

Поддержать Вас в горниле битвы
Не сумела - слишком слаба...
Так ехидно, так ядовито
Рассмеялась во тьме судьба!

Озаренный звездой разлуки,
Беспощаден к нам небосклон.
И тяну беспомощно руки
Через Лету и Ахерон.

Всего не хватило каких то минут,
Вот, кажется, это мгновенье,
Но это минуты в объятиях рук,
Дарующих мне вдохновенье.

Их кожа нежнее восточных шелков,
По ним бы пустить караванчик,
Из теплых лобзаний губами следов
Прокладывал путь бы как странник.

Ладони сравнимы с живым родником,
Глотнешь- и ты счастлив навеки,
Ничто не сравниться с чудесным теплом,
Бегущим по венам, как реки.

Всего не хватило минуты другой
Еще раз к рукам прикоснуться,
Почувствовать нежность колючей щекой...

Сгибаю руки, точно ветви.
Я дерево, я кипарис.
Моей листвы шальные петли
Поют и грустно тянут вниз.

А там, внизу, в плену истомы,
В далекой дымке недр земли,
Томятся в вечных муках гномы
И жадно смотрят сны мои...

беру в руки стакан в двадцать граней
гдяжу внутрь - вижу глаз человечий
прикасаюсь губами как к ране
и -
пью эту Вечность

удаляюсь в сиреневый вечер
косясь глазом на лунное блюдо
пусть кому-то пропел уже кречет
а я -
только буду

и когда отцветут хризантемы
и когда отпоют птицы песни
я останусь невидимой тенью
останусь -
хоть тресни

Поезд медленно уходит -
Долго вижу взмах руки,
Жаль, но снова мы с тобою
Далеки.

Мне б сейчас напиться с горя,
Сжать до боли кулаки:
Снова буду жить у моря,
Изнывая от тоски.

Ты сейчас обратно едешь,
От людей отрешена,
Словно чайка плавно реешь...
Я один. И ты одна.

Я лежу на верхней полке,
Не могу уснуть никак:
Пристает к тебе какой-то
Холостяк,

За тобой дойдет до дома,
Будет что-то заливать:
У него в глазах истома,
А в мечтах - кровать.

Только я тебя уже...

Из протянутой руки хлеб
Не побрезгуй и возьми сам.
Сводник-случай, как всегда слеп
И обрящущий неймёт срам.

В полнолуние ищу тень
И пощады не прошу в зной,
А слова произнеси те,
Предназначенные мне одной.

Стихия музыки - чудесная страна.
Бушуют страсти в ней, волнуют звуки.
На каждый в сердце отзывается струна
И вздрагивают сцепленные руки.

Волной восторга или боли напоят
Волшебные фагот, валторна, скрипка.
Смешались в музыке рассвет, гроза, закат,
Капели звон и нежная улыбка.

Симфонией звучит она в дожде ночном,
По листьям рассыпается украдкой.
В порыве чувства замираешь с ней одном
И задыхаешься... от счастья... сладко.

( на Васильевском острове)

Стынет город мой унылый.
И продрогшие мосты
Все не могут дотянуться
До тепла и до весны.

Ангел мой «пустые руки»,
Обрети же свой покой,
Подними меня на крыльях
Над печалью, над судьбой.

Помоги коснуться света,
Научи все забывать.
Я потом согласна камнем
рухнуть вниз и не дышать.

Обними меня покрепче,
Ангел вечной чистоты.
Но безмолвно, безнадежно
Он взирает с высоты.

И с покорной головою,
Торопливы как всегда,
Пробегают мимоходом
Люди...