Рубаха

Вот говорят: «Он вышел из себя!» Как море, породившее цунами!
Слова такие вслух употребя, что дребезжали стёкла временами.
От безрассудства получая кайф, рубаху рвал прилюдно и безбожно,
Вернуть в себя, шагнувшего за край, не трудно, а почти что невозможно!
Вот говорят, что Он ушёл в себя! Так далеко, что нам не докричаться,
Порой на эти окрики, трубя, кикиморы болотные примчатся.
Он думал, там цветущие луга, но оказался в дикой глухомани,
В капкан попала правая нога, душа в плену у фобий...

Что там, под тёмно-зелёным сукном?
Воздух Рима, Неаполя, Мальты, Сицилии,
вызов эстету, битый античный мрамор,
истина без идеала,
натура, уличная толпа, лихорадка,
напряжение и естество, пьяная
музыка, не знающая покоя.
Лицо, это лицо, смугло-румяное, перебегающее
с одного холста на другой
в смешении черт;
это лицо, лицо играющее
черноплодным цыганским взглядом
под широкими ветками
тёмных бровей,
в котором нежно слились,
мгновенностью чувства,
непослушные волосы, полные губы...

Колымский край... суровый край...
Это не московский рай.
Сколько он народа здесь забрал...
Многих там перевоспитал.
Переосмыслить жизнь возможность дал...
Хотя со многими сурово поступал.
Знать иначе было и нельзя...
У пропасти стояла Великая страна.
Многие глаз на наши земли положили...
На картах меж собой... уж поделили.
Кое-кто, врагам заклятым помогал...
За это на Колыму и попадал.
Но вот обидно, что правды мы не знаем...
И никогда никто её теперь здесь не узнает.
Кто за...

Мечта и напутствие деда.
Дед совсем был молодой...
Но казак уж удалой.
И пожалела его власть...
Не дала ему пропасть.
Комиссары убедили,
Капиталистов победили.
Некому народ здесь угнетать...
Иди за красных воевать
И за красных дед пошел...
Хотя в социализме счастья
не нашел.
Грехи кровью решил смыть...
Перед советами чтоб чистым
быть.
Вскочил по новой на коня...
Кровь полилась в степи сполна.
За советы кровь проливали...
Да судьбину, там проклинали.
Грехи кровью дед смыл...

Новый Год «советский» праздник,
Украл в России Рождество Христово!
И торжество, подвох возник,
И десять дней в России отдано

На псевдо праздник, пьянство,
А зачем?! Рождественская неделя,
Пост Рождественский и торжество
Безбожия, страна танцует, тру-ля-ля,

Поёт, а надо бы постом плоть бичевать,
А не плясать, рубаху пьяным рвать,
Блевать, чревоугодие, грех возвеличивать!
Прозреет, когда моя страна?! Осознавать

Начнёт, всю бездуховной бездны слякоть?!
А пост он...

В маленьком городе все, как всегда.
Плещется в тихой речушке вода.
На берегу мирно дремлет рыбак.
Рыбка клюет, да не видит чудак.

Стражник сердитый у главных ворот.
Входит, выходит, толпится народ.
Кто-то, споткнувшись, на землю упал.
Стражник следить за порядком устал.

Лепятся плотно, друг к другу, дома.
В узеньких улочках бедность сама.
Маленьких лавочек скудный товар.
Шумный, крикливый и грязный базар.

Псов шелудивых неистовый лай.
Нищий в лохмотьях канючит:"Подай!"
Блеет...

В ЖКХ тариф поднялся...
Президент аж испугался!
Повышения такие удивили...
Президента сильно «огорчили».
Пенсии на шесть и шесть подняли...
Коммуналку от сорока до двухсот дали.
В Европе за такие тарифы не слыхали...
Вот Россияне им и показали.
Платежи по регионам на сорок подскочили...
В Мурманске все рекорды они побили.
Президент аж обалдел!
Не выдержал, и зашумел...
«Господа! Вы, что родные?
Обалдели! Аль хмельные»?
Ну, разве можно сразу так...
Резко цены подымать чудак.
Надо...

Он маня падла, художник, от слова худо, весел,
покажи палец обеспечен, смехом, на неделю, со-
бран и скручен, неволен, идёт по следу, охотник,
шептал николай, боялся спугнуть зверя, ай, ска-
жи, хотя бы слово, о последнем рывке, натужива-
нии, луке, тетиве, жаренной картошке тебе и мне,
зачем веселишь друга, итак не скучно, несмотря
на зиму, купил керосину? упав в дрезину пьян,
луны нрав, нарыв, разогрета, мёдом натёрта, или
ветер сильней, мята, мопеда, кривей эвкалипта...

В зените мая пламенных камен
Легки рыданья, славя кровь Завета,
Давай крестами выжжем темень вен,
Окрасим багрецом святые лета.

Ах, поздно этих князей веселить,
Сплести ли приснотравеньские косы,
Как вечности убийц не обелить,
Сейчас хотя упьются кровососы.

Елику неземные пламена
Для странников эльфических возбранны,
Табличные сокроем имена
И далее пребудем недыханны.

Горит, горит над лотосами высь,
В дионисийской роскоши вечерний
Олимп, а бездны змеями сплелись,
Нам тирсом...

Ты как всегда прав, бутик, мал, да дорог,
восстанови звон колокольца, смирение,
подходящее слово, забвение, я ельник, кри-
чал куст и его брат, добавил, мы, хотя и по-
ходили больше на можжевельник, затемни-
ли пространство и что того, и до этого ничего
не было видно, простота и ярость койот и ла-
йка, гитара и балалайка, пришествие и его от-
дача, ты был сегодня на даче, дышал свежим
воздухом, нэла была с тобой, молчи не говори
ой, держи язык за зубами, а кто ещё был там с
вами...