Рождённый в ссср

Собаководства клуб сожжён!
Мешал кому-то очень он.

Собаки заживо сгорели!
Злодей достиг желанной цели.

И клубные сгорели кошки!
По чьей вине? По чьей оплошке?

Сгорели кошечки с котятами…
Как страшно катимся куда-то мы!

Кого же нам назвать зверьём?
А если б их сожгли живьём,

Тех нелюдей, виновников пожара!
Пускай настигнет их заслуженная кара!

Потрясены случившимся в Ильинке.
Упали с чьих-то глаз невольные слезинки.

Живое берегите, чёрт возьми!
Людьми рождённые...

Входи, мой бред как брат,
Тебе я буду рад
Ты - лучше всех наград
Мой бред, мой старший брат.

С тобою я рождён,
От близких отлучен,
Для жизни погребён -
Мне страх не ведом.

Я по тебе скучал,
Но звать тебя не звал:
Ты боль мне причинял,
Но был мне предан.

Пришёл ты - молодец,
И снова я творец,
Фантазий Бог-отец,
Да, мой удел неновый...

И вновь повелевать:
Героев убивать,
Потом о них страдать -
Вот мой венец терновый...

В переливах солнечных лучей...
Под зеркальной гладью моря.
Плачет... девушка - русалка...
Плачет... от тоски и горя.

И текут из глаз зелёных...
Слёзы... словно жемчуга.
Их волной несёт к влюблённым...
Там... где чудо – берега.

Там... среди всего земного...
Человек любимый есть.
Никогда не быть им вместе...
Песнь любви вдвоём не спеть.

Человеком он рождён...
А она... воды Богиня.
И нельзя им быть вдвоём...
Ведь она... морей рабыня.

Слёзы льются жемчугами...
Рассыпаясь по...

Штиль, безмолвно побережье, и солнце к
горизонту покатилось, дуга была, отрезок
полукружья, где радиус, диаметр, центр,
игла, что циркуль наградила, родила? так
дева, женщиною став, вдруг осознала совер-
шенство и жизнь рождённую, блаженство, и
рода продолжение, как нити, как струны про-
дленье, из ничего до горизонта, из мысли
слово, дело и поступок, как уяснить тот
промежуток?………………….
Где тело, где душа, где воля, энергия и си-
ла духа, соединение услады, что муку поро-
дит...

Был старый робот страшен, запущен, грязен был
Как будто одиноко отшельником он жил
Как будто лет пятнадцать, а может и века
К нему не прикасалась ремонтника рука.
Я подошел к бродяге, спросил: «Откуда ты?
Ты может, бедолага, беглец из пустоты?
А может с Ориона, иль твой удел иной.
Ты почему так страшен и кто тому виной?»
Он усмехнулся, лязгнув (не челюсть – ржавый лом!)
И объективы - очи в меня «всверлил» потом.
«Однажды на рассвете» - он начал свой рассказ -
«отправился я к альфе, к...

И снова дождь, все презирая сроки,-
а ведь ему и правда, всё равно,
когда на незаконченные строки
пролиться -
раздражённо бьёт в окно.
Но ты на удивленье рада очень:
пусть нет его назойливей стихий,
Зато он будет слушать этой ночью
твои едва рождённые стихи
и, не стыдясь, поплачет там, где кто-то,
быть может, усмехнулся б:
"Что за чушь!"...

А утром по-мальчишьи беззаботно
уйдёт он прочь, следы оставив -
луж
на тротуарах,
капель-виноградин -
на листьях, чуть продрогших...

Он был жалок, убог, печален.

Часто кашлял и шмыгал носом.

"Дурачок" — ему вслед шептали

Все подряд, и глядели косо.

Делал вид, что не обижался,

Был приветлив, учтив, радушен.

Притворялся, и улыбался,

Пропуская смешки сквозь уши.

"Смейтесь! — мыслил. — Смотрите сверху!

Я вас выше! Уж я-то знаю!

Ваш удел — мерить вашей меркой!

И за это я вас прощаю!"

Он бродил, незаметной мышкой,

В переулках, где меньше шума,

Спрятан в серенькое пальтишко,

Весь утоплен...

Миру ненужный, счастьем забытый,
Жил человек средь людей.
Был он оглушен, громом событий,
Треском великих идей.

Был он обычный, был заурядный,
Счастья простого желал:
Чтобы родные, были с ним рядом,
Чтобы достаток он знал.

Он любовался алою зорькой,
Песни любил соловьёв.
Вкус неудачи, ведал он горькой,
И клевету злых врагов.

Зло он душою, всей не приемля,
Всё ж от него, в ней страдал.
В миг когда втоптан злобою в землю,
Был навсегда идеал.

Тот идеал, что себе он придумал...

Сердце!
Скажешь ли?
Где?
В какой дали?
Отцвели деньки не видать ни зги.

Затуманил мрак Русь цветущую
Чёрный враг прополз - в кровь поющую

Постамент гробниц,- даль зловещих лет
Оправляется в траур чёрных лент

От узнанных, не угнанных, не забытых, не слепых
Просыпается награда грозных дел твоих святых

- 1 -

От монгольских злых оскалов, дым костров от коих вился
На равнинах тучных пастбищ ворон, смерти – жизни, объявился

Вообразил себя владыкой, этот, узких глаз...

Угрюмый взгляд, печальный вид,
Ты снова с миром всем в раздоре.
Ты на него опять сердит,
В ответ тобой, он не доволен.

Под нос бурчишь: - ,,Весь мир бардак,
А люди в нём, такие гады!
Не могут жить без склок и драк,
Все ищут деньги и награды.»

Ты видишь всё, сквозь призму зла,
В себя ты веру потерял.
Сгорел душою, всей до тла,
И незаметно, брюзгой стал.

В тебе был мал, добра запас,
Зло не сумел им растопить.
И проклинаешь мир и нас,
Забыв что был, рождён любить.

Печальный...