Ровный пульс

Слушай исповедь,
написанную
на осенних листьях,
собирающую с погоста
солнца –
слёзы берёз,
кленовый ветер,
холодную кровь рябин;
попутно считающую
капли дождя,
как нитевидный пульс
раненной львицы.
Слушай музыку
вязкого белого утра,
проветривая
туманом
дыханье,
пока ветер листает страницы
глухих остановок,
и за перламутром
листвы
плавно плывёт
ожидание первого снега.
Мы расстаёмся без грусти,
без сожаленья,
с верой в ушедшее лето
и ненадёжное завтра,
слушая
ржавый...

(Сказанное), сознание определяло бытие («битиё»)
и бытие («битиё») сознание, нет, только цель, если
ты цел, конструкция ни при чём и что почём и ско-
лько, олька, себя исчерпала или делала вид, рыда-
ла, истерия, припадка шаль, мрия, (жаль), набива-
ла в кадку, собирала формулы законов, постоянную
планка, тут же пи, (беглянка), (лажа), лежала на дне
при мне ничего не осталось, размышлений малость,
серебро, олово или рядом валялось или вдалеке,
лекал пачка (повторов жвачка),....что...

Текут деревья на восток,
Иисусову молитву вторя,
плащом янтарным согревая тени.

Листва, реке вдогонку,
письма шлёт.
Инициалы ветер
оставит на воде.
Седой камыш
присядет на колени.

И ты поймешь,
что камни, тоже дышат.
И ты увидишь
в капле слёз –
рассвет;
и мудрость старика,
в сухой коряге.

Огонь зрачка
соломой прорастёт;
бумага прогорит,
слова землёй осядут,
приоткрывая талию души,
словно берёзовую тишь.

Ты выйдешь в сад,
но встретишь, только эхо,
считающее, сонно...

А он, всё толковал, своё талдычил, подставив
ветру грубое лицо, химичил: «Сейчас, в лесу,
шута я встретил, он арлекин, паяц, его я там
приметил, в двенадцатую ночь, где жизнь сту-
чала, (пульс), (колчан и стрелы) и калачи и мо-
локо и мёд и голуби на ветках и жилки покры-
вала (льна), белилами украсить, ерунда, возь-
ми обратно, сроки, исчерпав, не будь таким же-
стоким, буян, баян, гармошка, ты нагл и молод
и немножко, тщеславен, речи кавардак, прейди
в себя, парниша ты м...., где...

Чёрным вороном город закружит,
фонарями проспект прошипит,
ты согреешь полночную стужу,
разбивая дыханье о ритм,
ритм ветвей, заплетённых в созвездья,
проклинающих каждый рассвет,
ритм обочин слепых, пульс прозрений
сквозь тяжёлый искусственный свет.
Всё избито, как же избито,
так доступна печаль твоим снам;
ты кладёшь макияжа иридий
на лоснящейся кожи металл.
Разжигая проторенный голод,
обливаясь, как талой водой,
жадным смехом, вином и свободой,
ты уходишь сегодня со мной...

Снег и свет на подоконнике дышат душа в душу.
Кельтская меланхолия. Сердце вздрагивает шорохом птиц.
Зима прорастает узором папоротника на замёрзшем стекле. Слушаю
пульс ленивых часов, разбивая о белую тишину глиняный сосуд голоса. Искра

ласки, высеченная полднем из рудожёлтого камня солнца,
падает на черепки волглых девятиэтажек, шихтуя вспышки-тени
немых занавесок. Традиционность, бледная, как бумага, сдавливает полусном
ледяную пустошь ладоней. Собираю чёрно-белую мозаику...

Увидел вас и улыбнулся,
Сметает мыслей пыль долой.
Немного впопыхах качнулся,
От сна дремучего проснулся,
Давлюсь отчаянно слюной.

Вот, как бы, объясняя состояние,
Когда зависнешь на одном.
Свое нудит давно бельмом,
И лечишь душу прикасанием.

Заглянешь в мир чужой глазком,
А там вселенная другая.
А там природа,но иная,
Крадусь на ципочках,ползком.

И замирая на мгновения,
Как пульсом чередуя вздох.
Как многолик на свете Бог,
Как многолико представление.

И в каждой крошке...

Гаснет день трудолюбивый,
Погружался вечер в тьму,
Ходит дрёма по квартире,
Прилегла я, но не сплю.

Словно листья, мысли кружат,
Вышел месяц молодой,
- Как там Нина?* Ей не хуже?
Отвечал : "Была живой".

Что-то вздрогнули ресницы,
Кто-то в стену постучал
И сказал : "Твоей сестрице
Я молитву прочитал".

Может, послан кто Всевышним,
Только голос был мужской,
Был невидим говоривший :
- Путь закончился земной.

*Там - в больнице

*** *** ***

Мысли, как листья, и кружат, и...

Снова тихо схожу с ума, снова бьет по вискам пульс.
Снова в сердце пришла зима, и никак теперь не усну.
Холод тенью бежит вослед, не согреет уже вино,
Огонёк любви исчез, и в осколки опять стекло…


Холод тенью бежит вослед, не согреет уже вино,
Огонёк любви исчез, и в осколки опять стекло…

Тише-тише опять шаги, холод сердце в тиски сковал,
Я хотела услышать: «Прости», но ни слова ты не сказал…
Тушь стекает с ресниц вниз, а душа на куски в прах,
Меркнут города N огни – серой жизнь...

Неземной мой, далекий друг,
Мы когда-нибудь встретимся,
Без пожатья надежных рук,
На невидимой лестнице.
Ты не думай, я не спешу,
Хоть скучаю неистово,
Я с собою в душе ношу
Твою исповедь.

Жег себя, не жалея сил,
От души отрывая пласт,
Ты Его ни о чем не просил,
Пусть тебе Он сполна отдаст.
Может также и я грешу,
Тем, что верю неискренне,
Я с собою в душе ношу
Твою исповедь...

Она в словах, что помню наизусть,
И в строчках, созданных не как-нибудь,
Пока души не замолкает...