Рост

Если страуса за ухо
Неожиданно хватать,
Если жутким смехом глухо
И коварно хохотать,

Без раздумий долгих пауз,
Хоть и ростом он высок,
Очень, очень глупый страус
Спрячет голову в песок.

И теперь его за ногу,
За ещё чего-нибудь
Очень долго, очень много,
Очень просто ущипнуть.

Дождь вздыхал и плакал так не смело,
Затихал уныло в кедраче.
Тучи налетели обалдело,
Братцу помогая в толчее.

Плачет дождь теперь уж безумолку.
Небо посерело от толпы.
Оно плачет: «Дайте же бейсболку,
Чтоб сбылись дождливые мечты».

Серость туч повисла над Сибирью.
Дождик омочил леса, поля,
Помогая росту, изобилью,
Местные пригожести любя.

На Урале плачут люди горько:
«Где вы, где вы, милые дожди?
Без дождя нам «неграм» сухо, жарко,
Все в бейсболках будем, приходи!»

Бархат сферы, слепое блаженство,
предоткрытие пряности красок
цветов полевых, безмятежность
пути летних трав, солнцепляска
души, новорождающей
танго полета…

Перламутр колец в соке листьев,
монотонная страсть обрести
шелка плен, но пока –
изумрудная пристань,
грести и грести
сонностью мха
в направленье душистых
искробрызжущих крыльев лета…

Кукольный храм, утроба магии
легкой радужной песни,
что вот-вот сорвется ладом
воскресения плоти эфирной,
восхождение к сколу небесному...

А корова была рыжей.
А кристалл был голубым.
По траве катились лыжи.
По лыжне стелился дым.

Прилетели две тарелки.
А кристалл мерцал во лбу
у шамана. Ростом мелкий
Инкбин – дубль – Барабу.

Он сидел в хвосте коровы,
укрывался в нём от мух.
Тут майор, по кличке Лёва
проявился. Дубль прижух.

Лёва встал на лыжи лихо,
их к тарелкам привязал
и гремучим красным чихом
в миг включил. Кристалл мерцал.

Хвост взметнулся у коровы.
Мухи роем. Их не ел
Инк – шаман, вполне здоровый
в...

Деметра с дочерью вернулась на Олимп
И снова за свою взялась работу.
Всё зацвело кругом, зазеленело.
Посевы дали всходы. На деревьях
Плоды созрели. Жизнь к земле вернулась.
И громко люди славили Деметру
И её дочь – прекрасную Богиню,
Которая выращивает травы,
Следит за ростом хлеба на полях.
Жизнь возвращалась. Иногда Деметра
Просила Зевса дождь послать на землю.
И тот охотно просьбу исполнял
Он знал, что без воды расти не будет
Ни дерево, ни кустик. Люди часто
Просили...

Быть непонятной привыкаю:
Ненужно, толку объяснять?
Пропав… другая возникаю,
Азы избравшая понять.

Идет без срока обученье,
Здесь дети, там учителя -
Во имя роста заточенье
В аудитории «Земля».

Неистощимы дисциплины,
Любовь умеет колдовать …
В Ёе руках кусочек глины
Вдруг начинает оживать.

Луна молоко разливает на небо черничного цвета,
Чуть стала дорога светлее, но все еще так же длинна.
Открытость границы стирает, сбываются света приметы,
И хочется думать нежнее, чем матерь-Природа нежна…

Тут кто-то воскликнет: «банально!». Улыбку получит в награду,
Я знаю, что это так просто, и строки с любовью пишу.
Природа любви натуральна, подобна цветущему саду
С последущим творческим ростом – я стать ее мною прошу…

И мы, постигая друг друга, сливаемся в таинстве древнем...

Совершенство вечно измеряется
Глубиной проникновенья в Бога,
К совершенству души устремляются
Лишь по Плану. Неизменно строго.
Совершенство – приближенье духа
К Божьему, Что вечно Неизменен,
Углубленье в Боге взгляда, слуха
Развивает качества нетленные.
Совершенство – в Боге размышленья,
Совершенство – Богу посвящает,
Совершенство – к Богу устремленья,
В Боге видит все и в Нем желает.
Совершенны знания лишь в Боге,
Отреченье – истинно в Едином,
Совершенный связан с Богом строго
И...

За развилкой разлук,
За поляной черничной
Я нашла этот луг.
Он совсем необычный.
Там растут незабудки.
Одни незабудки.
Стебли их,
Словно девичьи пальчики,
чутки.
Голубые цветы невысокого роста,
Ни шипов, ни колючек…
Срывать их так просто!
Их срывают, любя.
А потом забывают.
Но не зря
Незабудками их называют.
Потому этот луг
Не похож на обычный.
После встреч и разлук.
Потрясений различных,
К незабудкину лугу,
Мечтая о чуде,
Очень часто приходят
Усталые люди.
Ранним утром...

Нельзя изменить ничего не меняя,
И сидя на месте мечты не достать,
Нас с места сдвигают такие желанья,
Чей нрав не умеет Момент выжидать.

Для многих людей, Жизнь – бытовуха,
Они уж давно отучились мечтать.
Им с детства подрезали тонкие крылья,
На век отобрав, желанье летать

Не ведая, носим мы рабства оковы,
С «зоной комфорта» боимся расстаться,
И жизнь проживаем, словно коровы,
Отбросив желанье, расти и меняться

Но время Безжалостно, ждать не умеет.
Оно не подвластно законам...