Роскошь

В нежной дымке дальней
кружится снег хрустальный
Морозит мысли властелин
чудит роскошием перин

***

Изящной думки властелин
узор в оконце подарил
Мороза звонкого деньки
Синиц снующих огоньки

***

Тумана белая река
зимы святая белизна
казалось время истекло
потом всё снегом замело

Есть люди, что любого уболтают,
Но изведут двуличием потом,
В их сети очень часто попадают…
Но на запорах их высокий дом.
И злейшие собаки охраняют
Мощенные хозяйские дворы,
И в роскоши несметной утопают,
И лишь в глазок впускают бренный мир…
Стяжающие долго, неустанно,
Изыскивают новые пути…
Ужель они, столь грешные, избранны?
И что им даст в итоге этот мир?
Какая в них нужда хотя бы Богу?
За что Он их взлелеял и взрастил,
К чему дал столь греховную дорогу?
И почему так многое...

Авроры утренняя ласка
Лучом приветливым коснулась
Уютной роскоши убранства.
Покои мягкие проснулись...

И в безмятежности природа
Вдыхает запах аромата
Лениво-пышного комфорта
И свежесть зелени немятой...

Вся в совершенстве ощущений,
Ведущих в чувства нежный омут,
Несёт она любви томленье,
Являя миру прелесть Формы.

С неба – невод сочно-синий
ловит летней лаской, лиц
хмурый хор, лениво-львиный
городской галдёж и свист.

Собирает брег бродяжий
стаи, своры пьяных псов;
ветер льется сальной сажей
злачных заводских хлевов.

Узость улиц, плен пролётов,
шип шоссе, коробки крыш;
твоя тьма, твоё болото –
сердца склеп под маской мышц.

Я люблю лиловый вечер,
высекающий простор
для прохлады, кой просвечен
нерв нагой – болезный мор

пьяных псов, чей дрейф распутал
смерти сумрачный аванс.
Я люблю...

Ты, который практикуешь четыре элегантных занятия,
чай, музыку, каллиграфию и шашки,
следуй за мной, сквозь снега,
туда, где цветет слива.

Оставь основателям королевства
их дело – жонглировать нациями,
и смотри на луну, где за облаками,
белый заяц пестиком в ступе
александрийские листья толчет,

И оставь свой треножник для лаковых кукол,
вольер для птичек из окаменевшего леса,
льва из малахита в парчевой чалме,

И оставь камарилье
твоих летописцев пыльное прошлое,

И не...

Раскрытые окна июля, смотрящие на полноводное небо;
сигаретный дым, словно ступенька кочевых облаков;
душа, запрятанная глубоко в страдании;
сладкое яблоко меркнущего полдня,
пленяющего, как запах обнаженной женщины;
все краски мира в одном глотке свежего воздуха
узника умирающих стен –
вот истинное лицо истинной роскоши,
вдохновенное сердце печали.

В России инфляцию якобы обуздали
А цены как видно вверх побежали
Ни на копейки... на рубли...
Пенсия минимальная... то на погост вали...
На хлеб и бензин... цены на рубль подскочили
В нашей лавке, мне так пояснили...
Ну, что за рубль в стране возьмёшь
И куда ты с ним пойдёшь?
Если правду разобраться
Ну не стоит волноваться...
Если каждый наш гражданин
По рублю б мне подарил...
Сто сорок миллионов наварил
Сразу грош в карман прибудет,
Жизнь он точно в душе пробудет...
И у меня и у...

У нас в стране кое-кто утверждает
Дескать, критика не помогает...
Но если правду написать
На недостатки указать...
Чиновник реагирует у нас
Подчинённым даст очередной указ...
Чтоб недостатки устранить
Иначе на второй срок у власти чиновнику не быть...
Реагируют особенно те
Которые пришли на первый срок в стране...
Они прекрасно знают здесь у нас
На второй срок им будет точно здесь отказ...
За первый срок ну, что потянешь
Когда в дела только вникаешь...
Где и как миллиарды потянуть...

Кладбищенский покой,
Вот суеты мирской финал.
Здесь веет от живых тоской,
Что между нами промежуток мал.

Разнообразие камней,
Узор сплетения металла,
Всё много проще и скромней,
Только живым бывает мало.

Здесь все равны,
Отличие лишь в роскоши надгробий.
Художники творить вольны,
Добившись схожести подобий.

Как тихо и уютно.
И даже время замедляет ход.
Тут всё совсем не так, как будто,
В другое измеренье переход.

Вот ворон, чёрным изваяньем,
Украсил перевязь креста...

Стара,стара моя старушка,
Немая ржа бока грызет.
Ей бы покой,да на подушку,
Но,стойко по шоссе ползет.

Не выжать мощь былого пыла,
Трясет ее,чуть газ нажмешь.
Покуда масло не остыло,
Какую сотню и пройдешь.

Капризна в отношениях стала,
Гипертония тут и там.
Но, сколько радости давала,
Что и за сотню не отдам.

На ней и в лес, и на рыбалку,
На море хаживал не раз.
Прошли в песках мы с ней закалку,
Да так,что многим на показ.

Ну как теперь такую бросить?
Сказала б что...