Рога

Там, где бревенчатые сени,
там, где дубрав широких сень,
глядит поэт Сергей Есенин
с портрета в наш грядущий день.

Руси крестьянской он не видит,
гудит гидролизный завод.
Народ наш (мухи не обидит),
теперь в жестокости живёт.

Авто железные с бензином.
Товарно-денежные дни.
Здесь мать давно не ладит с сыном,
чужими сделались они.

Козлиные торчат бородки,
рога и хвостики торчат.
В горячке белой, после водки,
наш мир, как будто бы, зачат.

Прости же нас, прости убогих.
Живи...

Когда слегка тускнеет пламя диска
И вечер быстро входит в старый парк
Я открываю золотистый виски
С названием красивым – «Катти Сарк».

Несётся Нэн Короткая рубашка,
И на бушприт взобрался Тэм-прохвост,
Кобыле Мег нести владельца тяжко,
Чертям достался лошадиный хвост.

Но судно не качает. Сухо в доке.
Сквозь херес рвётся в ноздри курага,
Под лавочкою ведьмы и морлоки:
Уэллс и Бернс, мутанты и рога.

Глоток, ещё глоток, и якорь поднят.
Сдаётся нулевой меридиан.
В Китай! А может...

Cядем на кораблик бумажный
Парус – лепестки алых роз.
Нам с тобой маршрут знать неважно.
Вечер, лужа, полная звёзд.

Месяц нам навстречу несётся,
Сделаем у рога причал.
Ветру- непоседе неймётся –
Дальше наше судно погнал.

Вот по курсу прямо собачка.
Пьёт из лужи… Оой, будет мель!
Сердце застучало в такт качке.
Съем, пожалуй, я карамель.

Пёсик смотрит преданным глазом.
Вся его романтика – кость.
Грустная последняя фраза:
«SOS! Идём вперёд - на авось».

Меч повешу ржавый у камина –
Память о былых великих днях.
Проглочу сигарный ломтик дыма
И забудусь в старческих мечтах…

Вижу вновь арену и принцессы
Милы взгляд, упавший мне на шлем.
Недвижим, как жрец ужасной мессы,
И в руках зажат священный тлен.

Звуки рога кровь мою взбодряют,
Конь гарцует, сжатый в стременах.
Смертный бой, и судьи не мешают,
Уравняв с противником в правах.

Но не мне достались поцелуи
И венец победы золотой.
Что же, ЖИЗНЬ, тобою мы рискнули!
Можно...

знакомьтесь Мила гусеница,
в проекте мотылек,
а по просту капустница,
расселась на цветок

она мелка, ничтожна,
зеленые бока,
коротененькие ножки и
на голове рога

Вы сказ о ней послушайте,
примите все всерьез,
не будете баклуши бить
вас ждет метаморфоз а

***

раз как то знойным летом
на розовый пеон
слетел из грез и света
красавец махаон

в волненьи наша Мила
Бог душу успокой,
и аж глаза закрыла,
вот мне бы стать такой,

какой красивый, милый
под солнцем краше нет...

Тебе молюсь... Так значит так люблю,
Что о себе уже совсем забыла.
Врастает сердце в красоту Твою,
И молча внутрь Твою вбирает силу...

Тебе молюсь...Так значит найден ключ
к воротам царства... Рядом жизнь иная.
Что хочешь делай, — отлучи, измучь, —
я о себе уже совсем не знаю...

Тебе молюсь. Извне устремлены
все силы внутрь, в тишайшие хоромы,
И проросли, и зацветают сны,
и стала плоть прозрачно невесомой.

Как мир возник? Пока молилась я,
дух одевался световою тканью,
и...

Нам нечего бояться Бога!
И чёрта не боимся мы -
его рога, копыта, коготь
слабей, чем песни и псалмы!!!

Истории правда,тысячелетний путь,
Из средневекового мрака в современную жуть.
Поступитесь рефлексу,шахматный пат,
"Собачье сердце" на современный лад.

Я видел Дюймовочек,видел Принцесс,
Пугают мокрицы несущий прогресс.
Я видел разврат просыпаясь в кошмарах,
А это любовь процветает в пиарах.

Целомудрия вид источающий смрад,
Гениталий концерт,черной ведьмы обряд.
Апогей красоты - сочетание полов,
Лепетание по фени - цветок мухолов.

Сколько знаю поэм,сколько знаю стихов,
Но не...

Кто любит наставленье - любит знание;
Невежда обличения бежит,
Всё про себя он ведает заранее.
Хоть кол на голове его чеши,

Не сделаешь из глупого учёного,
И нужно ли подобное ему?
Не образумить в чванстве уличённого,
А значит и стараться ни к чему.

Коварный человек, позор Всевышнего,
Ведь даже он подобие Его.
А может быть с Землёю нашей вышло так,
Что место ссылки мы для НЛО?

Простой подлец в масштабах их космических
Судим был, где созвездие Весы,
И лишь в своей болезни...

За окнами ночь. Одинокая птица
Взыскует подругу в морозной дали.
Зерно, что в душе Христианской таится,
Не зря называется солью земли.

Мы были камнями. Мы не были живы,
И сами себя мы спасти не могли.
Грубы, сладострастны, порочны и лживы,
Мы к аду широкой дорогою шли.

Но Агнец явился, на крестную муку
Себя обрекая за наши дела,
И нам протянул прогвождённую руку,
Что Кифу из бездны когда-то спасла.

Минули века - и предали злословью
С Креста воссиявший спасительный Свет...