Родина ждала героев

Любимый край степной...
Любимый край Донкой
И луг цветущий здесь весной...
И степь Донская всегда со мной,
И вся вот эта красота …
Казачья Родина моя !

Ушел из жизни, - наш последний Ветеран!
Который, - на самом деле в 41-45 воевал.
Четыре года за родную землю
он в окопах прозябал,
А сколько он своих однополчан
в чужую землю закопал?
И вот пришёл его последний час
И перед смертным часом он с горечью сказал:
«За, что ж я кровь свою в окопах проливал»?
За то, чтоб после победы над врагом
Чиновник наш: - издевался надомной…
Что мне остаток жизни, брат, своей:
- Пришлось провести на Родине моей…
В глубокой кабале
и полной...

Земля моя - прощающая мать!
Под крыльями лебяжьих облаков
Так хорошо тебя мне обнимать
В полях, где шорох спелых колосков!

Река. На перекате – перегон.
Где вербы, там листва ещё светла.
На белой колокольне тихий звон, -
То свежий ветер бьёт в колокола.

Сияет солнце. Золотистый цвет
На степь ложится с каждым днём смелей.
Я так и не сумел за много лет
Напиться терпким воздухом полей,

Где от соломы сытый дух жнивья
Исходит, манит перелётных птиц…
Они вернутся, родина моя,
Ведь...

Пророков много нынче
Как предсказывали нам -
Что будет много серых,
Страстных человеков...
Но мы не спросим небо…
Небо нам сегодня не указ!
Себя мы только спросим,
И поторопимся в их веру…

Снегами прошлого засыпали они
Всю мысль мечтающую о свободе -
Опять должны…, опять мы не вольны…
Опять рабы…, так где же воля…

Та воля что стучит в висках
Всех человеков, кто любовью полон,
Тех, кто сумел убить в себе раба,
Сейчас готов врагу помочь любому

Пророков много нынче
Как бы не...

Владивосток!
Моя малая родина.
Сколько дорог
Мной исхожено, пройдено!

Сколько я радостей знал и тревог!
Как же далёк ты, Владивосток!

В жизни комедии знал я и драмы.
Многое видел на этом свете.
С грустью я вижу твою панораму.
Ты мне открылся лишь в Интернете.
3 января 2012 г.

Дни проползают, как улитки.
Висит Дамоклов меч на нитке
над бедной Родиной моей.
Раскаты грома все слышней!

Ужель история готова
проделать тот же страшный круг
и нас плутать заставить снова
в лесу из тянущихся рук?!

Ужели снова лицедеи,
по трупам влезшие во власть,
людей под общую идею,
как под бульдозер, станут класть?!

Ужель живучие потомки
«капээсэсовской» братвы
не побоятся легкой ломки
и от изысканной жратвы,
коттеджей, вилл многоэтажных,
авто, в которых можно жить...

По нужде ползли, по Темзе, небумажные «паро-
ходы», баржи, не напрягая мозги, смог, невидно
ни зги, «Челси», Абрамович Роман, как всегда улы-
бается, чуть пьян, нет, это у него, на душе светло,
купил полмира, а ушёл легко, Лондон не хуже и
Борис это знал, зонты, кепи, накидки, всё взял, мо-
локо, уже принесла молочница, стоит на пороге,
белеет, только память корчится, от воспоминаний,
скорбит о родине, повторяет, свои заклинания, не
вернуться, не вернутся, заклания приняты, розданы...

Мы ничего не знаем о войне:
Мы рождены, когда уж отгремели
Раскаты взрывов в мертвой тишине,
Но боль ее в своем носили теле.

Ее впитали с молоком грудным:
Боль матери - военное наследство,
Соединилась семенем одним
С отцовской болью - оккупаций детство.

Но как Победа нам лечила души,

Объединяла радостью людей,

Впечатывались сводки с фронта в уши,

Мы шли в атаку с Родиной своей.


Жалели, что нас не было тогда,
А то б...Фашистов раньше победили!
Поэтому и свастик никогда...

Гаврила был примерным мужем,
Чиновником Гаврила был.

Он подворовывал, но скромно-
Гаврила Родину любил!] :)

Чем невозможней, тем больней
и горше Родины утрата.
И словно в чём-то виноватый,
ты существуешь в той стране,
что нехотя, но приняла,
как пасынка, тебя однажды.
А ночью снятся купола,
звонят колокола протяжно
по растерявшейся душе...
И понимание - расплатой:
в родной стране - чужой уже,
в чужой - родным ты станешь вряд ли.