Робость

Осколки прошлого сложились в мозаику,
Грустные, не яркие, костыльные тона,
Что галки сбились в стайку,
Местами рам блестит сурьма.

Я убиваю снова свое чувство,
Любви что разделяет нас,
Жестокое, но верное средство,
Последний шанс подчас.

Кусаю больно, больно губы,
Мне не хватает моих сил,
Чтоб сбросить робости оковы,
И камнем я ложусь на ил.

Колеблюсь, сомневаюсь сделать,
Тот самый первый шаг,
Тебе когда-нибудь признаюсь,
И в руки передам победы флаг.

Я увидел снова тот сон,
Что однажды скользнул от меня,
Мы дышали с тобой в унисон,
Только я был не я.

Я краснел, задыхался, дурнел,
От робости свойственной мне,
Я не знал что сказать ,цепенел,
В голове лишь крутились клеше.

Я же знаю самое главное слово,
От чего же смирено молчу
Хотя бы в полголоса, тихонько,
Ну, скажу: тебя я люблю.

Почему надежд разрушение,
Ждал в ответе твоем,
Сил духовных опустошение,
Быть нам по разинь или вдвоем.

Ах, как бы хотелось никогда мне с тобой,
Не чувствовать страха смятения, робости
Чтоб мы прошагали весь путь наш земной,
Потом вспоминали прошлое с гордостью

Чтоб не было стыдно за важные радости,
За нежность, за чувства и за наших детей,
За некогда резкие может быть шалости,
И за гениальность спонтанных идей,

Чтоб шли рука об руку, болтая безумолку,
Чтоб нам было всегда интересно, во всем
При черном коте не держаться за пуговку,
Чтоб радостью нежностью полнился дом.

Я Вас ещё люблю...
И искренне и нежно.
Я Вас боготворю,
В Вас не найдя надежды.

И робостью томим
И ожиданьем счастья,
И не хочу что б всё
Произошло напрасно.

Я Вас ещё люблю...
Но не зову остаться,
И пусть любовь,как дым,
Рассеется в пространстве.

И Ваши все слова,
Что Вы любя писали -
Надеюсь,не игра,а правда,
Хоть в начале...

И утомлённый взгляд
На Вас уже не смотрит,
И я Вам всё простил,
Что не простила осень...

Я Вас ещё люблю...

Чем, для кого, почему и надолго ли
Ты растворилась в моей биологии?
В квадрат возвела прощенья безумие,
Поставив на паперть мое самолюбие.

А сверху души две свинцовые мантии:
Туман ожиданья и серость апатии.
Оставила мне, как былого нотации,
Ежеминутные ассоциации:

Блики в глазах или родинок троица-
О них даже море распутное молится,
Мята с корицей повисли распятьями-
Голоду-холоду приходятся братьями.

Давят на память, апрелем застывшую,
Эти изыски, пустышку родившие.
И не...

Родная медицина, заботами снедаемая,
Вколола мне вакцину от гриппа ожидаемого.
Теперь хожу с прививкою
и не страшусь простуды.
И думаю урывками: а если б сделать, люди,
Прививку и от старости,
прививку и от глупости,
И от возможных гадостей,
и от духовной тупости?
От равнодушья подлого, от злобного коварства
И от усердья потного
лакейства перед барством?
Чтоб было всё в порядке
у всех, судьбой обиженных.
Чтоб танцевал вприсядку
парень обездвиженный!
Чтоб, вколотая в вены...

Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.

Нечто
Раньше, может, и желанное
В юном расцветающем саду,
Нынче вряд ли нужное,
Нежданное
В жизнь мою ворвалось и в судьбу.
По дороге ясной, ровной, звонкой
Я иду совсем не напролом,
Так зачем сворачивать в сторонку,
Продираться через бурелом,
И зачем, как малому ребёнку,
Пробовать мне мир свой на излом?
Девушка, взирающая с робостью,
Не меня ты любишь, видит Бог.
Ты влюбилась в выдуманный образ,
Сотканный из многих моих строк.
Это чувство зыбко и обманчиво,
Как в пустыне...

Берёза, грустящая за моим окном, раздетая до нага,
возможно, грезит о чём-то своём, как я об иных берегах,
и снится ей яркой весны приход, когда даже тень светла,
подарком за месяцы вьюг, ветров, но щедрость такая мала.
Так часто что греет, покой даря, печаль растворяя в душе,
вдруг выпадет в вечность крупицей из рук, и не поймаешь... туше.
Бывает удача вернет долги, по старым платя счетам,
Тогда и настанет опасный миг предаться опять мечтам.
Страдающий робостью тоненький луч...

Ой, ну что ж тут говорить, что ж тут спрашивать,
Вот стою я перед вами, словно голенький,
Да я с племянницей гулял с тетипашиной,
И в «Пекин» ее водил, и в Сокольники.

Поясок ей покупал поролоновый,
И в палату с ней ходил Грановитую,
А жена моя, товарищ Парамонова,
В это время находилась за границею.

А вернулась, ей привет – анонимочка,
На фотоснимочке стою – я и Ниночка.
Просыпаюсь утром – нет моей кисочки,
Ни вещичек ее нет, ни записочки,

Нет как нет,
Ну: прямо, нет...