Резкий

Иаков сыновей своих призвал
(Как Ельцин собирал борзую труппу,
Когда роль реформатора играл,
А не смотрел на всех холодным трупом.

Себе ту сходку представляю я:
Берёза, Рыжик, Плохишок, Бурбуля,
Дьячок, Окуля - вот его семья,
Которая стране покажет дулю.)

Сказал Израиль: «Возвещаю вам
Грядущее, его шипы и розы.
Для вас, сыны, несут мои слова
Надежды, обещанья и угрозы.

Предначертанья видеть вы должны,
Чтоб путь судьбы не расходился с вашим.
Сойдитесь в круг Израиля сыны...

Мне снова время-поводырь листает лет минувших вехи,
Доминиканский монастырь – конец пятнадцатого века!

Там Леонардо на лесах творит венец своих жемчужин,
«Вечерю тайную Христа», его в миру прощальный ужин.

Каким добром овеян лик, взгляд отрешен и всепрощающ,
Рука художника скользит, к финалу темы приближаясь.

Но что же мастера гнетёт, модели не найдя Иуды,
Он лишь за всё себя клянёт, спеша в трущобы на этюды.

И вот находит образ Зла: он молод, пьян и так порочен,
От светлых...

Прошло каких-то сорок лет
И два младенческих довеска...
Он был - и вот его уж нет,
Как будто выключили свет,
И темнота сгустилась резко.

И погрузился мир во тьму,
Где обитают полутени,
Где хаос вяжет кутерьму,
Нанизывая на кайму
Нечистоплотности стремлений.

Так продолжается века,
И продолжаться будет вечно,
Пока забвения река
Стремит свой бег издалека
В водоворотах бесконечных.

Пока вдруг поперек пути
С небес упавшим волнорезом
Возникнет ангел во плоти -
Ни...

I Паника,
тормоза,
мимоза,
активные потрясения,

вот этот в первой,
помнишь который сказал?
щетинится ненависть на пустое,
помогите мол всем
с силою на право и бог дал нам видеть право
и нам продолжить бы работу
на нации бинтуя раны.
и докатились до заботы,
Отрыжка соц труда расправы.
Гражданская и рвут памфлеты,
выхлопы Самтер!
промозглое дыхание Кентуки,
вдруг прикоснулся на досуге,
и в жабрах утонули руки.
Забормотали,
и с моста долой,
Вирджиния,
мисс Тод...

Недавно мы с тобой расстались,
Я дура,убивалась из-за тебя.
Теперь,я ***** повстречала,
И всё прекрасно у меня.
С тобой остались мы друзьями,
И это радует меня.
Мы видимся всё реже
Но как друзья,
Тебе,желаю найти друга
И жизни молодой...
Я подюбила тебя резко,
И для меня этоопасно.
Теперь,я сердца скоро не открою,
Ведь для меня это окраска.
Увы,прости,пора расстаться,
И за тобой,как дура,я больше не буду убиваться!

Из вереска напиток
Забыт давным-давно.
А был он слаще меда,
Пьянее, чем вино.

В котлах его варили
И пили всей семьей
Малютки-медовары
В пещерах под землей.

Пришел король шотландский,
Безжалостный к врагам,
Погнал он бедных пиктов
К скалистым берегам.

На вересковом поле,
На поле боевом
Лежал живой на мертвом
И мертвый - на живом.
_______

Лето в стране настало,
Вереск опять цветет,
Но некому готовить
Вересковый мед.

В своих могилках тесных,
В горах родной земли...

Как одиноко стало.Рядом нет тебя.
Холодной пеленой тоска укрыла
душу.
И в темноте,закрыв ладонями глаза,
Я слышу пустоту,что резко давит в
уши.

Рисую образ твой,к нему пытаюсь
дотянуться.
Прижать к себе,пригреть теплом
своим,
Но стоит только лишь немного
прикоснуться
Он исчезает,дав понять,что я
один.

Перемешались чувства все,
нарушив мой покой.
Пронзила боль,ударив точно в
сердце.
Нет,я не верю в то,что я уже не
твой.
Что навсегда к любви твоей закрыта...

Ты самый лучший, самый нежный
И вновь улыбкой безмятежной
Лицо сияет и блестят глаза
Неважно, что на улице гроза

Лишь стоит вспомнить мне тебя
Я не могу жить, не любя
И как же я жила, тебя не зная
Не видя солнца, не мечтая

Теперь ты светишь мне и днем, и ночью
И без тебя, ты знаешь, я скучаю очень
И радостных минут не счесть
Все оттого, что ты на свете есть

Прости, что я порой резка бываю
За то, что боль тебе я причиняю
Поверь, я это делаю невольно
Мне после этого бывает...

Сводит с ума бессонница.
Ночи уродлив грим.
Сны мои - орды, конница
С тысячей черных грив.

Резко закат сиреневый
Грань прочертил в судьбе.
Господи, дай смирения
Тем, кто идет к Тебе.

Колокол бьет на звоннице,
Снов моих тает смоль.
Сердце любовью полнится,
Превозмогая боль.

Наше время. Франкфурт-на-Майне.
Три часа. Ночь. Город спит.
Тишина. Вроде все спокойно.
Только душно. Жара стоит.

Это лето выдалось жарким.
Так уж не было двести лет.
И рассказ этот будет ярким,
Ибо полон он жизненных бед.

Сколько лет город жил спокойно?
Сколько лет он не знал войны…
Все тихо пока. И невольно
Мы уверены, что правы.


ЭПИЗОД 1

Две маленькие девочки лет десяти –
Сара и Майя, и их щенок Джек
Шли на заброшенную ферму и по пути
Смеялись и менялись обертками...