Решил переделать

Я сегодня совсем не весёлый,
Ничему я сегодня не рад.
Знаю, день ждёт сегодня тяжёлый,
Знаю, сам в этом я виноват.

Виноват, что такой уродился,
Что доверчив и прост я душой.
Что поверил и ею открылся,
И в неё снова плюнул мне злой.

За него почему-то мне стыдно,
И чуть-чуть моё сердце болит.
А душе моей глупой обидно,
В ней плевок, обжигая горит.

Не могу я себя переделать,
Не могу жить с закрытой душой.
А в открытую, мне то и дело,
Плюнут злые, любуясь собой.

Встал я утром...

Бывает день такой угрюмый
И думаешь: все под откос,
И неприветливые думы
И сам как будто в землю врос…
Усталый взгляд скользит по лицам
И ничего не различит…
Твой дом – палата иль больница,
А жизнь – как в тапочках шуршит…
И хочется в себе на волю
И снять в себе тоски запрет
И обуздать как прежде долю
И из туннеля - да на свет…
Но… знает ли душа? – все в норме,
Все дОлжно так переболеть,
Пусть мыслит, что она не в форме,
Но так дано, чтоб уцелеть…
Бог даст раздумья, опечалит,
С...

Измождённую плоть бороздит грешный дух,
Оторвать бы ломОть превратившийся в слух,
Нет греховных дорог - есть неправедный путь,
Будь к себе я чуть строг, я бы смог... как - нибудь...
Если это не я - разрывающий сон,
Диким воем зверья крик души в унисон...

Тогда, кто же во мне переделал меня?
Может, кто - то извне, тот - кто смерть догонял.

Товарищ Путин взял свой крест,
а за его спиной
сопит народ, челом – окрест,
обиженный, чумной.

Шапчонки мнутся, батраки.
Глаза слезятся, мрак.
Все – в ожидании, не с руки
клеймить, что Путин – враг.

Товарищ Путин поглядел
с усмешкой на толпу:
что, бунт – свобода, передел,
а после, хоть – в трубу?

Вы трезво взвесьте: кто – есть кто –
- сказал, шутя, толпе,
и осенил его перстом
старик на костыле.

Прошамкал старый - Ты – наш вождь,
иных нам не найти,
пусть – ты не плох и...

Все, что пришло ни так, ни тем путем
Не долго твою душу насладит,
И этот мир есть тоже Божий Дом,
И все, что в нем, Бог знает, Бог Велик.
А ты готов себя назвать творцом,
А ты готов желанья ублажать
И разорять земной Отцовский Дом,
И уходя, ничто не оставлять…
А ты готов других изничтожать,
А ты готов на ложь, на подлость, зло,
А ты готов лишь похоть утолять,
На гнев, гордыню, чтоб тебе везло…
О неимущем скажешь: «Как посмел?»,
О разоренном: «В том твои проблемы»,
О беззащитном...

Снова точка - у тетради уголочка.
Треплет листик непогодой на ветру.
Предлагая переделать расставанье
В расстояние, с пометкой: «Срочно!»
Эпатировать в весну.

Мокрый снег от скуки, распускает руки
Слизких улиц перекрёстка крутанув.
И барометра давление поднимет
Настроение. До курения.
Полрюмашечки глотнув.

Переменчива «мартОвская» погодка.
Начинается «котовская» пора
С набуханьем почек, кочет больше квохчет
Впрочем, больше потом, яиц носит
И хозяюшка с гумна

Прохудилась...

Дали номер мне с балконом,
С телевизором, телефоном...
Чаю быстренько попил
Телевизор я включил,
А там новости идут
Да такую чушь там прут…
Что болезнь в городе токая,
Врачи, в этом деле и не зная,
Что им делать, как им быть...
Как начальству услужить…
От напастей их избавить,
Их «честных» снова в строй поставить…
А то новые, придут,
И места их по займут…
А как без власти им, здесь быть?
Их постараются сразу все забыть.
Начнется новый передел,
И они останутся не у дел...
А...

Уничтож свой разум,
Все ошибки и поступки,
Уничтож все сразу,
Сожги деньги и покупки.

Уничтож воспаминанья,
Уничтож расплаты,
Уничтож к другим вниманье,
Они пустого время траты.

Зделай то что должен,
Положи конец всему,
Путь твой в мире ложен,
Не не привыкни, ни к кому.

Разрушай, все что построил,
Переделай этот Мир,
Мир, тебя, земле проспорил,
Смерть, устроит сладкий пир.

Уничтож все что осталось,
Уходи с пустой душой,
Что б никому ничего недосталось.
Тогда обретеш...

Москва - вне племени и рода...
Одни легенды над тобой.
Но вся славянская природа
Твоей пронизана судьбой!
Ты рождена в наречьях оных,
Ты возросла в мирах иных,
От княжьих бревен оборонных,
До храмов стольных, именных.
В твоей мучительной науке
Мужала воинская злость...
"Москва! Как много в этом звуке!..."
И сердце русское зашлось...
Сигнально вскидывались листья
Округ дозорной городьбы.
На мгле рыжела шапка лисья
Смертельной смертницы - судьбы.
И на заречном ратном кряже,
Дробя...

Пытаются в шоу невинное переделать,
Искусством называют наглость,
Разгул бесстыдства, порочность,
И «девок» нагих как-то оправдать?!

Они посмели святое место осквернить,
Храм Христа Спасителя, держат надпись
Ереси, пытаются весь свет перекричать!
Что Бога нет! Крест на груди чернеет,

Он перевёрнут и бездну призывает,
Прожжёт насквозь он души, начертан,
И въелся, тьму не отскребёшь, пожрёт
ДОБРОВОЛЬНЫХ ДЬЯВОЛИЦ, И ВРЯД

Смертью своей они умрут! Их не пугает...