Религиозная лирика

Может, я перегнул с коньяком.
Может, были таблетки не те.
ЛЮТЫЙ
МОЛНИЕХВОСТНЫЙ ДРАКОН
в жизнь земную мою залетел.

То, что было на пресных местах,
сразу — в ярую горечь
ушло.
Так родился: один из писак.
Вечный лирик. И грустнослов.

И на глинистом стыке веков
да в людской
чернозем-солонец
я посеял сто книжек стихов.
Ни черта не взошло: под конец.

Я писал про “закатную даль...”
Про рассвет аккуратненько пел.
А закатный дракон наблюдал.
А рассветный дракон свирепел...

Я был даром твоим,
Переводом с души на перо.
Спал ли я в эту ночь,
Был ли крестик заговоренным?
Ты случилась со мной
Песней бархата, негою губ,
Красной мельницей
В платье отчаянно чёрном.
Я искал тебя в днях,
Обошел тайны правды и лжи,
Только чтоб посмотреть
В глаза твоей тайне!
Как хозяин листал
Рассветы, закаты и сны,
Где молчал экслибрис
Но шептало мне имя дыханье.

Я люблю тебя, слышишь?!
Это мой эпилог.
Полноправная флегма
Звать звезду, спать устами...
И библейскою...

И то, что было в тебе тенями,
И то, что было в тебе шипами,
И то, что было в тебе цветами
Пью губами


Мы выпьем долгую ночь,
Называя свои имена огню побуквенным трепетом губ.
Алые розы в шепоте тел...
Беспамятство двух слов, постигающих тайнопись «алого вина».
Растворяйся в пальцах каждую ночь...
Капай на белое без перевода на мой язык...
Ты - не рифмованная дерзость моих ожиданий,
Танцуй надо мной...
Будто нам навстречу отпущено вечное время.

Твои глаза украдены у всех...

Твой теплый почерк...
Ветер междустрочен...
Твои слова - иероглифов звучанье...
Сними с меня корону этой ночью
Чтоб отлучить от тесноты молчанья,
Укравшая дыхание и шепот,
Блаженное непостоянство строчки...
Снег рифмы смазал
И оставил многоточья,
Наверное, на будущность бумаге.
И снова в голосе ночном безумен бархат.
Вес бабочки в себе превозмогая,
Где выгибает нежность твою спину,
Где ничего о близости не зная,
Ты ближе, чем ребро, молчанье, небо...
О, медленный язык, глаз...

Летящий лепесток сакуры...
Ты знаешь небо...
Тебе дышать и воздух целовать!
Ты просишь - напиши всё так как было,
Не спрашивай, что мне за это будет.
И контуры стираются вещей...
И сердцевина слова лирикой полночной...


© Copyright: Эдуард Дэлюж, 2018
Свидетельство о публикации №118020410387

Твои страницы исписаны вечностью,
Их растерянность еще не знает,
Что листья - это дети синевы...
Тянутся к солнцу,
Пишут с буквы большой "Блажен"...
Не они ли сейчас этой строчки бездомной вера?
Видишь, тени стихов опадают на лист безымянный,
В мир, где так много "холодного легкого чтенья,
С лирикой, срезанной где-то на уровне "ню""...
Где, дыханию равный,
Ты отправишься в путь расцветать
С исписанной вечностью памятью.

Не перебивай меня тяжестью,
Когда поют птицы,
Выбирая...

Omnia vincit amor et noc cedamus amori

Читать ирисы...
Строки, сжигающие вены,
Раздвигающие безвременье времени...
Прорастать сквозь смертельные мнения
Способностью выразить себя до конца.
Раскованность речи в этих поздних моих стихах.
Умирая от жажды сквозных фраз...
Строкой неровной читать ирисы на твоих коленях.
Изобилием взятого
После откровения живых глаз
Смывать грифельные следы с листа.
Моё Сердце/моя строка - будущая бабочка...
Живыми аортами сыпятся буквы,
И выше...

Дерево расцветающих листьев...
Где-то тут плачет время, и мечтают ангелы.
Высеченное кончиками пальцев...
Вспышка погружения...
Когда тело становится цветением
В этих глаголах принадлежания.
Это тебе, раздевающая сердце моё
Послесловием словесным
Там, где звук произносит вечное,
Там, где лезвия твоих разведенных ног...
Весной в твои вены...
Это для тебя, мой бог.
Чтение безудержных откровений,
Где мы в любви признались этим листьям новым,
Чтоб нежностью напиться.
Где поэзия...

Где лилия внимает многоточьям,
Где нежен шелк лилейного пореза,
Ажур гортанный в власти левитаций
Изяществом надышится твоим.
Кровь изойдет абсентовым гореньем,
Абсентовою влагой строчек...
Два шага, милая, сжимаю твои руки,
И распинаю их по недописанным листам.
Я - сердце слов. Слова, что над тобою,
Даруй им сок, чтоб напоить мгновенье,
Чтоб на струне, заласканной бемолем,
Тонуть в Саргассовом, забыв про берега.
Так в слово нас слагают снова слоги,
И ты горишь во мне как откровенье...

В той темноте, где у ночей хребет из воска,
Какая нота, милая... Скажи, какая нота,
Какая Нота отвечает за Любовь?
В изгибах повторений тесноты
Соткать свеченье сил
В подстрочник синих терций,
Где, обостренные до солнца,
Мы - лирика сквозных свечей.
Идем со мной по краешку строки
В тот шепот слов, в ручное откровенье,
Там, где Эфир у ног отца Эреба,
Играет лунный полонез размена нот...
Размена запахов на чистокровность слов
Широкой плетью одичавших ароматов,
Где вне земли мы...