Река времён

Рухнули ржавые цепи
К нашим усталым ногам
Видишь, как великолепен
Путь к ледяным берегам

Где очертания ночи
Высятся словно мосты
Где удивительно точен
Голос с большой высоты

Вспять повернутся созвездья,
Вспыхнет невиданный сон
Падает огненной медью
Отблеск оживших икон

Вот она – точка отсчёта
Переплетённых времён –
Вечно звенящая нота,
Вечно смолкающий стон

К нам возвращаются птицы –
Лишь имена назови,
Чтобы пульсировать, биться
Искрами в нашей крови

Слепой музыкант, без ноги и в рубище,
На перекрестке прошедших времён,
На гуслях играл, на гармошке, на скрипке,
На пыльной дороге иль в жгучий мороз.

Печальные звуки напева родного
Тоскливо звучали сквозь шум и толпу.
И только лишь сердце, задетое горем,
Бросало монеты на жизнь старику.

Инфрафизика - затемнённость
Мифологии прошлых лет
С твоим сердцем соединённость
Паутины грядущих бед

Сквозь горячую плоть подушки
Падай навзничь в тяжёлый сон
Обретают твои игрушки
Тёмный отблеск иных времён

Все расставлены переносы
В переливах полутонов,
Наполняющих ткань вопросов
Сквозь игру бесполезных слов

И сознание, что так плоско
и привычно заземлено
Озарится картиной Босха
И как камень пойдёт на дно

Дно. Изнанка. Осколки жизни...
Всё, что прятал ты так давно...

Родина!
Тихий сад, где у тына алеет смородина,
Родина!
Островок за излучиной быстрой реки,
Родина!
Возле дедовской кузни сухая колодина,
Родина,
По апрелю лазоревые ручейки.

Родина!
Дар судьбы, что дороже и злата и ордена,
Родина!
Две души, две надежды, сращенные встык,
Родина!
Пусть тебя не коснется любая невзгодина.
Родина!
Пусть звучит горделиво священный язвк.

Родина!
Ты опорой судьбы и души на добро дана.
Родина!
Кто остался без Родины – жалок, убог...
Родина!
Я в...

Ты слышишь, за шторами кто-то.
Свечу погаси, и он выйдет к тебе.
Он видел как окна рыдают.
Он видел воронку времён.

Ты можешь задать ему сотни вопросов
Он скажет, он знает.
Он свет ненавидит, он тьмой искушён.
Свечу погаси и он выйдет.

Написать о любви не --- возможно. Как бред,
Благоухающий Кристиан Диором,
Как выпрыгнуть из-под колес несуществующих карет
Или запеть одному - хором.

Есть чуть давящий спазм посредине груди.
Эта опухоль - жизнь изнутри, как лисенок наружу,
Проедает меня, оставляя меня позади.
Я стою опустевший,
Выпустив душу, -
А она, словно тень у романтиков,
Выбирает свои пути.


***


Уходишь. Провожаю.
Раздерну шторы. Пять утра.
Мне тебя жалко.
А ты одежду, как ноты с пюпитра.

Да...

Строчки ложатся одна за другой
Сердце страдает, душа умирает,
Неба падает и снова взлетает, сердце кровью маё истекает
Медленней пульс, реки прибой
Последний закат, последний прибой
Красной руки пульса отбой.

Историю я вам свою расскажу,
Тайну сердца я вам покажу
Пока ещё бьётся сердце в груди.
Когда то девушку я любил и сердце я ей сваё подарил
Любил и ждал много дней и ночей
Но зря я ждал надежду храня
Друзья говорили расстоянье может сблежать
Но также может цепь любви...

Слушайте!
Это мы
говорим.
Мертвые.
Мы.
Слушайте!
Это мы
говорим.
Оттуда.
Из тьмы.
Слушайте!
Распахните глаза.
Слушайте до конца.
Это мы
говорим,
мертвые.
Стучимся
в ваши
сердца...

Не пугайтесь!
Однажды
мы вас потревожим во сне.
Над полями
свои голоса пронесем в тишине.
Мы забыли,
как пахнут цветы.
Как шумят тополя.
Мы и землю
забыли.
Какой она стала,
земля?
Как там птицы?
Поют на земле
без нас?
Как черешни?
Цветут на земле
без нас?
Как светлеет...

С давних времён
Человек был охвачен
Крылатой мечтой..
Покорить небеса

И жил в деревушке
прстой сельский мальчик
Так же мечтавший
Научится летать

Он будто сливался с преродой в едино
Он будто частицей природы той был
С ловкостью ветра но с Душою орлинной
Простой сельской жизнь он жил

И была мечта-Научится летать
Парить словно птица под облоками
Рн всё что имел мог за это тдать
Лишь только бы руки-его крыльями стали

И вот настал тот самый день
Когда решил он что свободный...

Едва забрезжил свет бесформенного утра
Очередного дня беззимья по зиме,
Как ожила тропа, сверкая глянцем ртутным
Эмалевых осколков неба на земле.

И караван фигур, темнеющих на сером,
Змеясь, пополз к порталу щупалец метро,
Вбирающему жадным, ненасытным жерлом
Фигурку за фигуркой в гулкое нутро.

Скрежещет сталь о сталь, пронзая корневище
Колонии бетонных сот aeterna urbs,
Спрессованные вхруст, тела свободы ищут,
Глотая пыль времён кольцом отверстых уст.

И к свету выносил...