Речь

На плетне петух сидит,
Ни секунды не молчит,
Песни громкие поёт,
Он на землю слёз не льёт.
Вдруг, откуда не возьмись,
Тут лиса и объявись,
Села в метре от плетня,
Перед ним сияет вся:
- Ох, красиво ты поёшь,
Слёз солёных таз прольёшь!
Только, Петенька, скажу,
Свой язык не придержу,
Батька твой всё ж лучше пел,
Так же он, как ты, сидел!
В разговор петух вступил,
Пред лисой он, не юлил:
- Батька мой мастак был петь,
Мне, видать, так не суметь,
И раскрыть его секрет,
У меня...

В извечных поисках бессонных,
За суетой негромких дней
Всё больше попросту знакомых,
Всё меньше искренних друзей.
Всё реже письма и открытки,
Всё чаще шумный брудершафт.
Страшнее самой страшной пытки,
Что друг забудет, как предаст.
Сорвётся речь на полуслове –
Начать бы с нового листа…
И только совесть, только совесть
Пускай останется чиста.
1974г.

Без цитат и афоризмов, и барабанной дроби,
(тишина вроде), дождя удары, по крыше, (кры-
шке гроба), безжизненной, и не укусить локтя
и своего тем более чужого, и бельё уже и не
сносить, да и шпаги нет уж давно, не пойти в
турпоход иль в кино,...руины мы сами, не окр-
опить и их, своими делами, обессилили...и не
вини пищу, хотя и она могла быть намного чи-
ще, лучше, малокровие гуще, не полить даже
своего огорода, (кровью) из надорванного го-
рла, да и родов нам не принять, не...

Взорви пространство стиха,
Напалмом его сожги.
Пусть огненная река
Затопит твои шаги…
А после наступит ночь –
Тягучая злая тьма
И некому мне помочь:
Я просто сойду с ума.
Большая ли в том беда?
Пожалуй, скажу вам, нет.
Никто не найдёт следа,
Не вспомнит, что был Поэт.
К безвестности я привык
И, в общем, веду я речь,
О том, что Русский язык
Я должен, как клад, сберечь.
Понятно ли это вам
Иль в пустошь ушли слова.
Пусть в Мире – сплошной бедлам,
Поэзия ведь жива.
Сквозь хаос...

- Снова мы или и это только казалось, (нам)
пространство опять разрывалось/разбиралось
на файлы, в сознанье его или моём.
- В смысле?
- А как индуцированный психоз, посыпал, напол-
нял твой\мой мозг и понять, у кого был, сперва?
трудно, кто сошёл с ума первым, и что было, явл-
ялось причиной, вначале, поэтому и мы все крич-
али и вновь вернувшаяся амнезия не выбивала из
колеи и не выводила из себя, повторяя, «а мне всё
равно» или «какая разница», как будто, ни за пра-
вду, а как...

Это утро.
Четыре часа.
Полусонная улица.
Поле.
А за лесом видна полоса
Отчужденья,
Разлуки
И боли.
И зачем потянуло сюда?
Все быльем поросло и забвеньем.
Непонятно,
в какие мгновенья
Мне привидятся эти глаза.
Этот голос,
Неспешная речь,
Плавный жест, подчиненный рассудку,
И платок на квадратике плеч,
И вот это туманное утро.
Вот и все.
И пиши –
не пиши,
Как подарок, постылая воля…
Ни одной тебе близкой души –
Только улица,
Утро
И поле.
1982г.

Не сотвори себе кумира
Не верь, не бойся, не проси
Не прогибай колен и спину
На шее - голову носи…

Не верь, не бойся, не терпи
Не подставляй щеку вторую
Не позволяй себя нагнуть
Не верь, ни в ад, ни в аллилуйю

Не верь тому, чья речь сладка
на похвалу не обольщайся
хвалебный мёд для дурака
лишь аскетизмом причащайся

на стульях двух, не усидишь (на хитрый зад, найдется кол)
подумай прежде чем садиться
ведь отвечаешь головой
за то, где зад твой приземлится

Вот славный сочинитель сказок,
Придумщик всяческих подсказок,
Собравшись делать ход ладьей,
Держа ее перед собой, мурлычет:
– Занят ты игрой, так даже скучно мне с тобой.
А, хочешь, покажу картину, занятную, из бытия?
В ней участь принимал и я.
– Да полно хвастать, всякий знает,
Что в жизни сказок не бывает.

Но Серый не окончил речь,
Как кот ученый ухмыльнулся,
Свою накидку скинул с плеч.
Ее повесил как экран,
А на экране дивный стан прекрасной девы.
Дымка тает, и...

Напишем о любви блистательный роман,
Возьмёмся сообща – и радостно, и грустно.
Никто не разберёт, где правда, где обман,
Где мы с тобой, как есть, а где уже искусство.
Приступим, не таясь – бумага на столе.
А выдумка про нас.
За чем же дело стало?
О звёздном часе речь в морозном декабре,
О доме архитекторов, о суете вокзала.
А дальше что?
Потом…
По линии сюжета,
Пусть будет почтальон,
И письма,
И звонки.
Бумагу отложу,
Задумаюсь об этом,
И наплываешь ты, и снова ни строки...

Гармошка на улицы вышла
Закончен запрет или срок.
Хотя и запела чуть слышно,
Но голос и чист, и высок.
А было же, было же, было
(Стремились на новый виток).
По улицам скользким, как мыло,
Поток настороженный тёк.
И лозунги – краше не надо
С высокой трибуны – "Ура!"
Пора краснобайств и парада –
Недавняя эта пора.
Где бодренький голос старался,
Сравниться с величьем идей.
Пред ними народ простирался,
Но не было только людей.
Недолгая эта потеха
Явила собой поворот.
Но вместо...