Ребенок слизнул ее с листа

- Мама, мне холодно!
прибежал с улицы ребенок
ребенок дрожит, он продрог
он не смог «переварить»
школы учебу

( и почему в школе столько злобы?)

Мама ребенка своего обняла
Стала напевать ему о стране волшебной
ребенок затих, согрелся и заснул
он ее младенцем стал как прежде

мудрая мама
ребенку напевала
ребенка отогревала
Любовью материнской своею

мальчик разогревался, и во сне светлел
он единственный ОРВИ не болел

К возвышенной глубокой синеве,
Беспомощной, беспамятной, остывшей,
Низиной ставшей, но когда-то жившей
Оградой стен и древних площадей.
Взлетает ласточка – полет её столь близок
К тому беспамятству, беспомощности – в ней
Все далеко, чем дальше – холодней,
Полет ее тем низок.


* * *

И ничего на свете больше нет,
Или сказать по правде не нашлось.
В открытое окно разносит ветер
Листки исписанные
призрачно и монотонно.
И старые названья улиц,
И чуть блестит поодаль площадь,
И...

Люблю декабрь. Земли сиянье
И россыпь звёзд над головой.
Огней далёких ожиданье
И скрип весёлый под ногой.
Люблю густой, чернильный вечер,
И чёрно- белые тона,
И снег, летящий мне навстречу,
И свет лимонный из окна,
Лыжню, проложенную косо,
И детских шалостей разгул,
И пса, что с кожаного носа
Снежинку белую слизнул.

Фото из Интернета

Тут, и только тут видны имена и буквы...
Тут ты можешь, глядя в глаза свету, молчать...
Обожженный снаружи, весь в царапинах изнутри...
Как непривычен голос без слов...
В бесполезности всего что сказано
Всё удивительное одинаково.
Начертание листа и все его смерти,
Где книга читает книгу, где написан свет или сумрак...
Сейчас бывает всегда и только сейчас.
Времена ясности, где в тишине никогда не звучат ответы, их дают молча.
Потемневшее время присвоено ночью,
Написание ладони горячо...

Тихо-тихо, словно мышка
В доме бегает мальчишка
Очень маленького роста.
Кто же он? Всё очень просто:

Не гном и не ребенок,
Не мальчик-с-пальчик он,
А Кузька-домовёнок -
Живет он в доме том.

Кто сегодня утром рано
Вытер лужу из под крана?
Кто цветы полил из кружки,
Смел всю пыль, сложил игрушки?

Не гном и не ребенок,
Не мальчик-с-пальчик он,
А Кузька-домовёнок -
Помощник в доме том.

А когда тарелки бьются,
Стены в доме все трясутся -
Кто сказать вам что-то хочет...

Стихия бесится за равнодушной пеленой,
Стекла, что, как и ночь сейчас черно,
Сквозь клочья листьев мечет вразнобой
Неистовое капель домино.

Они вонзиться рады в мою плоть,
Но разрываются о подоконник звонко,
Я слышу плач, сквозь бешенную дробь,
Испуганного молнией ребенка.

Я представляю, как стучится сердце,
У матери, которая его,
Рукою кудри прячет, как за дверцу,
Прижав к своей груди всего.

Но мне в порывах бешенных комфортно,
Они, как отраженье беспокойных снов,
Не...

И теперь, загнанная в угол, краем живой плоти и
вонзенной иглой сознания понимаешь –
как противен фрак и декольте на обочине пыльной дороги.
Как навязчиво выглядят одинокие пальмы и
как некстати всеобщее голосование, пискливое брюзжание и заносчивость.
Как отчаянно пульсирует в тебе
в другом увидеть отражение,
но оно лишь тускло мелькает и оседает пылью.
Вороватая крадучесть спешки и упреков скольжение.
Об асфальт, напрягаясь, трутся шины,
ершатся щетиной.
Взгляд на...

Ни слова. Уткнусь в дно.
Тараканья морда. Пятно.
Раскорамысело. Отлегло.
Петь. Шепотом. Лбом в стекло.
Рваной оторопью понесло.
Побегом – рот.
Растресканностью поворот.
В актрисочку вонзился шест!
Абсурдна печать мест.
Каждому по козырьку.
Каждой по антенне.
Наслаждайтесь в угоду лени.
Жестянкой перекатывается ветер.
Рвань. Светит в такую рань.
Молчу. Ветер листает бревна.
Ору. Но не слышит родня-деревня!
Жду.
Дух стиснут хамсином.
Струится флирт,
разряжаясь бензином...

Точь в точь.
Ночь
напрочь выветрила крик.
Стих.
Новоселье в переполох.
Глух. Дыра. Поздно.
Труба глазами вслух.
Еду. Руль.
Стекло захватывает горизонт.
Дождя нет. Не нужен зонт.
Иду.
Глазами всматриваюсь в тебя.
Месяц.
Круглый как твои глаза.
Рядом.
Каблуком жмем асфальт.
Рады.
Солнце бесплатно в самую душу греет.
Прекрасно. Жду самого себя. Атасно.
Дети.
По родителям разбегаются.
Сигареты.
В канавки проваливаются.
Стиснут.
Повержен.
И, как...

Я открываю чистую страницу
И отрываю лист календаря.
Могла бы я держать в руках синицу,
Да все искала в небе журавля.
Могла обзавестись семьей, ребенком,
Но не хотела замуж без любви.
Мне хочется беспечной быть девчонкой,
Да только годы юности прошли.
Я четверть жизни разменяю скоро!
Кого же мне позвать на юбилей?
Друзей я пригласила бы, знакомых...
Как жаль, но мало у меня друзей!
Знакомых много, но придут ли в гости?
Придут, наверно, если приглашу,
И за здоровье рюмочку пропустят...