Размышляет о смерти

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»

Портреты юдиц с лилиями смерти

Девятый фрагмент

Озлачает лекифы вино,
Млечность вяжет серебром куфоры,
В пировых ни светло, ни темно,
Моет басмою челядь фарфоры.

Суе молвить и суе молчать,
Несть губителям вишен тлеенных,
Иль ко Господу-Богу вскричать:
Что, Господе, не зришь убиенных.

Ах, спастись и неможно, красны
Свечи Тийи, юдицы алкают
Кровь одну и о плаче зурны
С наших рамен цвета истекают.

Шестнадцатый фрагмент

Цвет...

Страшнее смерти — только жизнь,
Вцепилась, просит — задержись.
А боль иголкою в виски,
Глаза — два озера тоски.
Но мне не время умереть,
И тронув — отступает смерть.

Звенит ночная тишина,
И тьмою смотрит из окна.
И будоражат ум догадки,
А из ночей сбежал сон сладкий,
И от усталости хмельной,
Не сплю я в тишине ночной.

А утром будет день и пищу,
Ум мыслям в суете отыщет.
Дверь заскрипит за мной натужно,
Всё будет так, как Небу нужно.
И смертных нас оно не спросит,
А что же...

Меня смерть, три раза целовала,
Я три раза, это пережил.
Но судьбе, того как видно мало,
И покоя, случай жизнь лишил.

Но смириться с этим дух не хочет,
И печаль, я из души гоню.
Боль-кручину, я отдам тьме ночи,
Чтобы утром, радоваться дню.

Неизвестность, как туман размыла,
Горизонта дали предо мной.
Но душа жива и жизни сила,
Мне поможет, жить моей судьбой.

Не помрём мы срока до и после,
И до им, назначенных нам дат.
Не умрём мы, смерти пройдя возле,
Даже если, болью тронет...

ЛЕПЕСТОК СМЕРТИ

Противопехотной мине «Лепесток» –
апофеозу европейской фашистской подлости


Прилетает «Лепесток»

С запада да на восток,

Яда огненный глоток,

Ада пламенный росток!



Из весьма культурных стран –

Там, где лондонский туман,

Даже через океан

Их приносит «Ураган».



И теперь узнаешь ты,

Что у Смерти есть цветы

Из абстрактной красоты,

Пластиковой пустоты.



Как игрушки для детей:

Пряток, салочек, затей, –

С переломами костей

И...

Не пугай, не пугай смерть косою,
Раньше сроку, тебе не взять нас.
И мы жить, будем нашей судьбою,
Пока твой, не пришёл в неё час.

Мы не знаем и знать не желаем,
Сколько лет здесь отпущено нам.
Мы живём, а не смерть ожидаем,
Не ведём счёт прожитым часам.

А вокруг нас мир полный загадок,
И у нас в нём всегда есть дела.
Не всегда судьбы вкус будет сладок,
Иногда жизнь бывает и зла.

И бывает и сильным взгрустнётся,
Но и грусть в меру, тоже нужна.
В ней тепло, зорь закатного...

Я – гладиолуса цветок,
Захвачен утренним морозом.
Я – клена сморщенный листок,
Зимы щемящая угроза.

Я - лапка умершей осы,
Лежу под слоем льда и снега.
Я – свет погаснувшей красы,
Звездой упавшей в море с неба.

Я - выстрел страшный, роковой.
Я – крик в ночи, как будто птицы.
Я - запах нефти над рекой.
Я – книги жженые страницы.

Я – наводненье талых вод.
Я – ожиданье новых бедствий.
Я – кругосветный, крестный ход
Из мрачных похоронных шествий.

Я - тьма кромешная и тишь...

Живем,как бессмертные,
Голову пряча в делах.
Страх неизбежности...

Четыреста шестьдесят седьмой опус

Меж созвездий лилеи цветут,
Взнимем лики в холодную млечность,
Аониды хотя ли почтут
Май пенатов и нашу увечность.

Се юдицы опять веселы
И о них злые вдовы мелятся,
И гнетет вековые столы
Желть цветков, и оне веселятся.

Здесь любили и мы пировать,
Сгнили яства и сад неутешен,
Хоть явимся еще - обрывать
Звездный цвет с мертвожелтых черешен.

Четыреста шестьдесят восьмой опус
.
Золотыя шары отисним
Тонкой нитью червовой ли...

Вот здорово впечатаны стихами,
Дорожные картины вольных слов,
Свой мандарин обычными глазами,
Я не делю, на дольки от основ....
Но вдруг почую вдох хрустальный,
Блеснувшею водою чьих то слов,
Я восхищен как будто снами,
Я в зал шикарный вновь войти готов.
Согреет свет и зацветет во мне,
Нежданный в не бывалости цветок
И будто знает не от дружбы ток
Все это было, но когда и где..
И я конечно в свет уверен,
Что мне потенциально рад,
Мной вдруг всеснадобьем измерен,
Серьезно сладкий...

Ветер холодный пронзительным криком
Ставнями бьется в окно.
Душу скребет продирающим визгом…
Предрекая, что все решено…
Черною птицей в окна не бейся,
Осипший - меня не пугай.
Лучше ты к небу самому взвейся-
Судьбу мою с Богом решай.
Воем свистящим сорвать хочешь душу
С озябшего сердца – не смей!
Ее не отдам! Умереть будет лучше,
Но только лишь за руку с ней.
С костлявой старухой, хохочущей жутко,
Беседы еще не вела.
Хотя я на грани. Лишаюсь рассудка,
А может, уже лишена.
Мрачный...