Разлетелись

Платье повисло на краешке стула.
Босоножки, звякнув пряжками, разлетелись в разные стороны.
Две шпильки чернеют на освещённом луной подоконнике.
Белые руки взметнулись и выдохнули: «Ах!»
И распахнулись двери вечности...

Брызнул яд… Струя летит…
Это – нынче – не гамбит…
Жертва смертности слепая
На рекламе лжи висит…
Сотни ярдов – цель бежит
Три секунды – бах! – лежит…
Мать над замкнутой могилой
Бредит страшное – погиб…
Разлетелись меч и щит
С правосудием – кульбит
У витрины – мостовая
Костяная… Взрыв… Гранит…
Долетел до самых лиц,
До здоровья, до петлиц…
Пред Всевышним спотыкаясь
Понял вдруг – зачем сей блиц?!

21. 11. 16

У скрипки порвалась струна-
Пронзительно, громко, звонко.
И сердце пронзила стрела
Той не доигранной ноты.

Вмиг разлетелись осколки
Внеся музыкальный разлад.
Нет тех аккордов в нотах.
Остался лишь звон в ушах.

Мне бы вспомнить этот сон...
Что встревожил прошлой ночью,
Только слепит глаз неон,
Ритмы рвут пространство в клочья.

Чей-то голос с монитора
"Грузит" "правильные" темы
И кому беда, что скоро
Мы забудем, кто мы, где мы...

Новый век, так что ж мы снова
Прогибаемся до хруста:
Супер, класс, прикольно, клёво,
Стильно, холодно... и пусто...

Бег… без права оглянуться...
Или бегство от чего-то?
Мне бы встать, сойти, вернуться...
Вспомнить, вспомнить, вспомнить что-то...

Нет! Все...

Разбилось зеркало, его осколки,
Разлетелись повсюду вот беда,
Примета кажется и кривотолки,
Во власти злого духа навсегда.

Светлане Полянцевой к юбилею.
Музыка и слова припева: народные.

Припев:
Ах, Самара-городок, беспокойная я,
Беспокойная я, да успокой ты меня, ох.

Я в Самаре проживала
Во младые-то года,
А потом взглянуть собр'алась
На дал'ёки Север'а.

И с тех пор я обживаю
Эти дальние края.
Годы жизни пролетают,
Юбилей вот у меня.

И уже шагнули детки,
Да, во взрослые года.
Оперились малолетки,
Разлетелись из гнезда.

Фестивали посещала,
Бардов слушала не раз,
Под костёр прочнее стала...

Кленовый дым, рябины гроздь.
Рука в руке – старик и … трость.

А в парке – осень золотая,
где за руку держал отец.
Где за щекою сладко таял
лимонно-мятный леденец.
Где гордо нёс портфель подруги,
что после школы провожал.
Где в первый раз коснулись руки,
а голос рвался и дрожал.
Где той сиреневой весною
с ума сходили соловьи.
Где шёл ты пОд руку с женою,
одной дорогой на двоих.
Где в садик вёл вторую внучку,
чуть только в гости заезжал.
И эту маленькую ручку
так...

Зачернели в подсолнухах семечки,
Надо масло давить про запас,
Но течёт окаянное времечко -
В тёмно-красное рядится Марс.
*
Там, где свет угасает - на западе,
Объявился коричневый бес.
Может новый родился – негаданно.
Или старый нежданно воскрес.
**
Не смолкают зарницы закатные,
Рвётся небо опять и опять...
Обмишурилась голь перекатная.
Обезумела сладкая бл... .
***
Кто меня разрешения спрашивал?
Кто меня хоть чуть-чуть понимал?
Начиналось красиво – по-вашему,
Но по-нашему...

Распались тела и рассыпались.
Разлетелись осколки-следствия.
Разлились отголоски лужами.
Разбежались слухи-приветствия.

Нет ни страха, ни боли, прошлого.
Ни плохого нет, ни хорошего.
Видно время со счетов сброшено,
Пыльной памятью веков запорошено.

На границе причина - следствие
Пустота звучит угрожающе.
Расстелились поля ответственности
Безграничные и впечатляющие.

Как понять, это праздник иль бедствие?
Время вспять зовёт умоляюще:
«Уходи! Наследишь, не отвертишься!».
А...

Я
по жизни
высОты
и рвЫ
брал,
в голове
идей
этажИ
мостил,
но
своё
направление
выбрал -
неизменное
до
одержимости.



Да,
тянуло
идти
напролом
опасение -
в срок
опоздать,
но
"не трогало"
и
"не бралО"
всЁ,
что можно
в себе
обуздать.



От
небрежно
сорвавшихся
фраз
было
множество
нА сердце
ран,
и
в себе
приходилось
не раз
неуверенность
брать
на таран.



Хоть
порой было
не до амбиций,
но
влекло...