Разговор с нацистом в баре

Дай мне лапу, туман лохматый!
Одиноко мне так в ночи.
Ты прилип к окну мягкой ватой.
И пугаешь огонь свечи.

Я впущу тебя гостем званым.
Ты заполнишь прохладой дом.
Покрывалом своим чуть драным
Обоймёшь. Помолчим вдвоём –

О печали безлунной ночи,
О волшебном огне свечи,
Как безумием жизнь клокочет,
Где от счастья лежат ключи.

От тепла моего растаешь.
И слезами омоешь дом.
Ты так много сказал мне. Знаешь…
Ты мне будто давно знаком.

Приголубленный синью озерной,
Еле движимый в волн череде,
То овалом, то кляксой узорной
Отражается свет на воде.

Фонари, в землю врытое племя,
Поделитесь сияньем со мной!
Я хотел бы забыться на время,
Наслаждаясь вечерней волной.

Я хотел бы уйти от страданий,
Вас обняв у молчащей воды.
Что ж вы, братцы, стоите рядами?!
Кто вас, братцы, поставил в ряды?

И один подмигнет добродушно,
Дернув берега тонкую нить.
Спросит: «Скучно?» Отвечу: «Не скучно.
Только не с кем порой...

О чем мне хочется сказать,
Я промолчу,
О чем не стоит говорить,
Вы скажете мне сами.
Ваш счет, промолвит жизнь,
Я заплачу,
А в чью там пользу,
Только время знает.

Но, а пока, в дверях Седьмого дня
Струится свет дыхания речного.
О чем мне хочется сказать,
Сказать нельзя,
О чем не стоит говорить,
Уже не ново.

В глазах безумство затаилось…
Мы вместе?! Нет, опять приснилось…
Я с телефоном днем и ночью,
Но знаю, не позвонишь точно…

И в темноте я номер набираю,
Одни и те же кнопки нажимая…
Но слышу только лишь гудки…
«О, Господи, ну помоги!»

Я трубку выбросить готова,
Стереть из памяти твой номер…
Но слышу вновь и вновь в ответ,
Что с абонентом связи нет…

Я в тишину кричу – «Неправда…
Мне голос слышать его надо!»
«Алло! Алло!» - но вновь гудки…
Ну как с ума мне не сойти…

И к...

Сердца крик несется вдаль
Туда, где ты. И вновь печаль,
Как верная подруга, крадется тенью вслед за мной,
Лишая радости, веселия, покоя.

Она ко мне приходит в поздний час,
С недавних пор мы лучшие подруги,
И говорит о том, что быть могло б у нас,
Напоминая про души моей недуги.

Ее я вижу прям сейчас,
Расселась в уголке тут, свесив ножки,
Болтает обо всем: о том, что свет огней погас,
О том как все ж извилисты тропы моей дорожки.

Она глаголит про любовь,
Про то, что все - лишь...

В жанре монолога повествует жизнь:
«Святую веру в Бога в сердце удержи».

В жанре диалога отвечаю я:
«Страданий слишком много, уж я – бессильная».

«Помолись немного, и уйдут печали,
Нет простой дороги» - жизнь мне отвечает.

Я жизни заявляю, выслушав советы:
«Меньше испытаний дай мне в мире этом!»

Жизнь мне отвечает: «Ты меня не слышишь.
Сердцу сладко станет, если в нем Всевышний».

Прошло немало лет с немого диалога,
Пока явился свет мне от Живого Бога.

Правду мне вещала...

Болею я, который день подряд,
И это называется простудой.
Врачи конечно снова говорят,
У вас товарищ грипп, а с гриппом худо.
Но как всегда не слушаю врачей,
Лечусь я по своей методе.
Стакан воды с утра, потом постель,
Так повторить раз тридцать вроде.
И вот гляжу я на себя. Остались,
На лице лишь нос да кожа.
Наверно что-то делал я не так,
Сначала повторить мне, а поможет?
Коль лечимся мы сами от простуд,
Не ведая, что с нами потом будет.
Не стоит, друг скажу тебе я...

- проснись - я сплью всю жизнь на яву
и сон сей кошмарам нарекая
протьив тьечения плыву
судьбу в движении тьеряя

- взгляньи - я больше несмотрю
глоза мои слепы отныне
лишь память памятью хронью
в сей бурной и глухой пучине

-послушай музыку души
тебя я вере научу- смеренью
- ах верой ты неосуди
но ей ты ноучила лишь строданью

- войдьи тебе даны врота
за ними рай небесный
- ах ждал от небес того века
но остаюсь в аду-- не первый не последний

- подумай жар огнья очистьит...

Что-то заныло сердце
Лягу и успокоюсь…
Можно измерить в Герцах
Кардиограммы повесть.

Лягу, глаза прикрою,
Под языком- таблетка.
Сердце в неволе ноет:
Карцер- грудная клетка.

Вслушиваюсь,»Ну, как ты?»-
Спрашиваю со вздохом.
Сердце, сбиваясь с такта,
Тихо ответит- «Плохо….

Плохо мне, одиноко,
И никому нет дела
До моего порока
И до пороков тела.

Где твоя совесть?- спросит-
Я ведь служу исправно…
Что ж ты курить не бросил,
Как обещал недавно?»

«Помню,- отвечу вяло...

Дождь по лужам шёл домой,
Тучей вытирая слёзы.
И шуршал сырой листвой,
И ругались в небе грозы.
А в тихом парке на скамье
Художник и скрипач сидели,
И говорили о судьбе,
И будто дождь - весны капели.
Художник вдруг спросил,смущаясь:
"О чём играешь друг,скрипач?".
Ответ лишь в ветре затерялся,
И слышно было души плач,
Печаль и грусть,любовь,разлуку,
Осенний вечер,краски заката.
Наполнились слезами глаза друга:
"О другом я играл когда-то",
Сказал скрипач с улыбкой,
В футляр...