Раздаться

1 когда восток полоской алой
воспламеняет новый день
я в тишине лежу усталый
и сон прошу - приди как тень
лишь одного тебя желаю
лишь ты один несешь покой
тебя молю - коснись собой
но я опять не засыпаю
ты не идешь ко мне весной

2
раз зазвучали птичьи трели
к нам новый день принес восход
вставай, вставай, свирели пели
не жди того, кто не придет
да я писал когда все спали
я в тишине люблю мечтать
раз мне как все уже не стать
и что б мечты словами стали
их нужно за ночь...

1 он целый день писал стихотворенья
количество же их равнялось трем
закончив он поставил в оглавленье
разделы что бы знали что о чем
введя пароль логин и ник избравши
он на анкете жмет команду старт
но видит надпись не отображавши
и щелкает на стрелочке возврат
проверив все поля и убедившись
что все заполнил так как быть должно
на третий раз в душе весь затаившись
он получает бланк что все дошло
все трудности закончились на этом
мне счас пришлют письмо назвав поэтом

2
он закурил...

Вот он – гонщик, на изготовке,
Дан старт и быть ему в пути,
На форсаже «бешеные» моторы,
Ревут – им до черты бы дойти…

Горизонталь, ты – горизонталь,
Кромка острая, плоская грань,
Во впадине вниз, карабкаясь вверх,
Но до цели достань…

Пошла гонка на опережение,
Слышны стоны разбитых машин,
Те экипажи – отменные парни,
Рвут жилы да со всех сил…

Горизонталь, ты – горизонталь,
Кромка острая, плоская грань,
Во впадине вниз, карабкаясь вверх,
Но до цели достань…

В...

«До чего же мне все надоело! –
думал я, засыпая в ту ночь. –
И жена, что до смерти заела,
и беспутная дурочка дочь,
и сынок, потерявший работу,
и любовница с кучей проблем…
Да. Пожалуй, пора на охоту.
Я по ней стосковался совсем.
Неужели я завтра уеду
от работы, жены и детей,
по лосиному свежему следу
побегу я с собакой своей
и, увидев кормящую матку
с семидневным лосенком в кустах,
буду целиться долго в лопатку,
сжав «Сайгу»* свою в потных руках,
а потом, когда лес содрогнется...

Дело было на рассвете –
На дворе двадцатый Век,
Крик раздался в кабинете,
Здесь родился человек.

Дан приказ ему от роду –
Честь свою не замарать,
Укрепить отца породу,
Долг судьбе сполна отдать.

Выйти утром на дорогу,
К солнцу руки протянуть,
Суть, по жизни, понемногу,
До конца и дотянуть.

Пятьдесят ступенек в жизни,
Пятьдесят ночей и дней,
Чёткий маятник на кухне
Срок считает… - не робей!

Сделать суждено немало
Дабы род не посрамить,
Душой и сердцем, безустанно...

У меня в груди окно,
Посмотри быстрей в него.
Там увидишь ты мечты, перепутаны кишки,
Сердце, печень, селезенку,
Пламя, лед и вихрь желаний,
Лень, упорство и рыданья.
У меня в груди окно,
В нем прозрачное стекло,
Ручка, форточка, защелка,
Рама, створки, занавески.
То не сказка - просто быль.
Между стекол мухи мрут, за стеклом уют, уют.
Сердце бьется – кровь течет.
Возникают ощущенья,
Затухают огорченья.
У меня в груди окно,
Так родился - мне легко
Все увидеть,
Все понять,
Все...

Ведь я - всего лишь оттиск
того, кто в бешеном пламени
плавилен вылепил плоть из
глины и слова. Я - памятник
его. Нежными пальцами
выпестованное торжество формы
и Духа - кромешного панциря
его, где солнце ликует у горна,
и предвестник утра его - соловей
в тишине рассыпается в крик.
Я невеста его... Песня Сольвейг
раздается - играет Григ...
И от тьмы отслоившаяся слюда -
день ложится пространству на грудь,
причащаюсь дыханьем его, сюда
расплескавшего всю свою грусть.
Допивает...

Деревня. Лето. Зреют маки.
Уснул искрящийся ландшафт.
А я в вечернем полумраке
с любимой пил на брудершафт.
Она спокойно, осторожно
напоминала те стихи,
когда я так посмел ничтожно
просить прощенья за грехи.
Но я ни сколько не сердился,
забыв прелюдию тоски
мой взор на топик устремился,
под ним румянились соски.
Она читала, я всё ближе
тянулся к розовым губам,
шальной рукой, спускаясь ниже,
шептал нескромный фимиам*.
Читать ей стало неподвластно
в тугих объятиях моих
и так...

Я так хочу тебя испить до дна,
Вкусив твой аромат хмельного тела.
Чтоб только ты со мной была одна,
Чтоб так же как и я меня хотела.
Я так хочу дарить тебе тепло,
Всю обжигать тебя влюбленным взглядом,
Раздеть тебя еще когда светло,
И обнаженным лечь с тобою рядом.
Ласкать твои изюминки груди,
К губам твоим распухшим прикасаться,
Услышать, как ты шепчешь мне: войди,
Уснуть и до утра не просыпаться.

Я утром одарён, ступив босым на землю,
От летнего тепла остывшую давно,
И осенью пленён, я тихо-тихо внемлю
И шелесту листвы, и дремоте лесной.
И ток любви земной от матери ладоней,
Иголочками хлад - росы её хрусталь,
И силою двойной богаче став на склоне,
Я свой душевный лад сверну в тугу спираль -
Пружину для ума, для сердца и для воли,
Раскрою поры все и выдавлю себя,
Всё полностью отдам до судорог, до боли,
Чтоб по весне посев, по осени косьба,
Пускай земля возьмёт глаза мои и...