Разбросанный

В придуманных мирах – суть – пепел,
песнь рапсодий,
плен музыки разбросанных мелодий,
терзание, рыдание нот,
в придуманных мирах фантазия живёт,
и, обретая эфемерность линий,
ложиться тенью на дыхание лилий…

Тяжёлый стук, то капли звук,
хрустальной капли, рухнувшей из сонма тьмы,
чу, встрепыхнулись бодрые умы,
чу, вздрогнули, чу, всколыхнули пламя...
Художник пишет так чарующий портрет,
он ищет чувства, он находит бред,
бросает кисть, в бессилии пылая.

Придуманных миров мерцает...

От себя в пустоту, спотыкаясь и ранясь о звезды,
В переплёты давно перечитанных юностью книг,
Я пытаюсь уйти, чтобы вновь обрести свои грёзы,
И побыть до рожденья под бьющимся сердцем хоть миг.

Может я там пойму, эту радость весеннего грома.
Обрету пониманье того, что сначала не смог.
Почему отрываясь, мы падаем не возле дома,
А летим к перекрёсткам расставлено ждущих дорог.

И нарвавшись на жизнь, начинаем вскрывать себе вены.
Понимая, что зря, но на смерть так охота взглянуть...

Пустота разлива гор, призрачной облачной кроны
безбрежно разбросанной кофейной долины,
полной целебного безмолвия, такую пустоту
зову я сердцем дикой поэзии.

Тени поют.

Небо вскрывает кристальное лоно,
взгляд – водной лилией,
слух – орлом за версту,
прикосновения – шелковым лезвием.

Слушай.
Безмолвствуй.
Тени поют.

Уходи от себя метелью горного воздуха.

ты скажешь, что я вру.
ты скажешь, что я утрирую.
что я всегда хоть чем-нибудь
конкретно тебя нервирую.
но мне всё равно, поверь мне.
мне просто забить на всё.
я больше не чувствую жизнь.
мне просто срать на неё.
я больше не чувствую вкуса.
я больше не вижу цвет.
я больше не понимаю смысла.
да его ведь уже и нет.
я ничего не боюсь.
и ничего ценю.
я просто теперь существую
и тупо на фото смотрю.
я радуюсь только полоскам
в бумажной пачке в кармане.
я чувствую...

Городское наступает лето,
И сирень с бензином пополам,
Да на подоконнике нагретом
Хорошо сидится воробьям.

Тополя окрашены до пуза,
Словно в форме свой несут дозор,
В целлофане ломтики арбуза,
Наплевав на санэпиднадзор.

Не течет асфальт еще гудроном,
Отравляя нежные носы,
На парковке перед гастрономом
Старый дворник щурится в усы.

Пластиком разбросанных стаканов
Словно снегом припорошен сад,
В зоопарке курят обезьяны
Кем-то принесенный самосад.

Жмурятся в витринах...

Смертельный поцелуй льда,
Стеклянный взгляд предновогодних окон,
Словно ожившие дневники Кафки.
Я прощаюсь со старым другом, со старым домом.
Напряженная кристаллическая решетка
Слов, смыслов, догадок
Гнется под тяжестью дороги.
Ветер болтается плеткой
На обожженных пустыней щеках.
Декабрьской злостью с порога
Кричу новому дню –
Будь ты проклят, благословляю.
Что меня ждет? Не важно –
Если есть, кому ждать.
Наугад движение
По разбросанным листьям.
Что меня ждет? Не знаю –
Если...

За всех друзей, разбросанных по свету,
Кого любила и кого люблю,
Теплом которых так была согрета,
За них родимых, Бога я молю.
Пошли им сил, удачи и здоровья.
И не покинь их в самый трудный час.
Благослови, и одари любовью,
Чтоб улыбка не сходила с глаз.
Чтоб дом был чашей полной и красивой,
Чтоб тучи обходили стороной,
Чтоб Родина всегда была любимой,
А дружба оставалась дорогой.
И пусть друзья разбросаны по свету,
Моя молитва каждого найдёт,
И в дом войдя, как первый луч рассвета...

Восхожденье идет по спирали,
Каждый круг, как ступень к Небесам.
И светло улыбаются Дали -
Новый День приближается к нам.

И в разбросанных знаках Вселенной
Запечатана тайная Суть!
Во Вселенной ничто не тленно.
Мира Горнего близок мне путь.

Ты Сердцем коснись светлых тех
Откровений,
Что нам посылает Небесная Рать.
И в знаках, разбросанных вечной
Вселенной
Симфонию Сфер ты сумей распознать.

Серебряных нитей духовные струны
Пускай зазвучат в унисон Небесам.
Наполнят пусть Сердце волшебные
звуки,
Откроется Сердце пусть дальним
Мирам.

Пусть Слышит, пусть Видит, пусть
Чувствует Сердце
Свою сопричастность к событиям Там.
Малиновым звоном на Землю вернется
Сознание новое, данное нам.

И Сердце, пронзенное...

Пять коней подарил мне мой друг Люцифер
И одно золотое с рубином кольцо,
Чтобы мог я спускаться в глубины пещер
И увидел небес молодое лицо.

Кони фыркали, били копытом, маня
Понестись на широком пространстве земном,
И я верил, что солнце зажглось для меня,
Просияв, как рубин на кольце золотом.

Много звездных ночей, много огненных дней
Я скитался, не зная скитанью конца,
Я смеялся порывам могучих коней
И игре моего золотого кольца.

Там, на высях сознанья — безумье и снег,
Но...