Разбивая асфальт

Мы с тобой – ошиблись вселенной..

Друг для друга Свыше помеченные.
Одним целым внутри перемешаны.
Притяженьем идущие в Вечное. -

Так и будем все время в подвешенном.
Где-то между. Сливаясь на Млечном.

Безвозвратно друг другом помешанные.
Сумасшедшие.

Задыхаясь асфальтом реальности,
Наши шансы уже в агонии.
В этом мире грубых дуальностей
Так и будем с тобой разделённые.

Дети солнца, иного неба,
Для любви Совершенной рождённые,-

Для чего-то теперь уяснили мы:
Этот мир...

Моя первая машина,
Канареечного цвета,
Вероятно, ради смеха
Называлась «Москвичом»,
Потому что собирали
Чудо техники в Ижевске,
Где его купили предки,
Мне неведомо, почем.

Когда мне «Москвич» достался,
Ему было лет двенадцать.
Все равно он был красавец,
Он сверкал, как «Мерседес»!
Бампера сияли хромом,
Радиатор был со шторкой,
Состоял он из восторгов
И технических чудес!

Как он мчался по асфальту!
Как он прыгал по проселку!
Даже в лес съезжал я смело,
Направляясь по грибы...

Раскаленный пыльный город,
Тащат лошадь в поводу,
Мерно цокают подковы,
Лошадь дремлет на ходу,

От асфальта жаром пышет,
И дорога не легка,
Лошадь часто-часто дышит
Ходят ходуном бока

Вот и площадь и под солнцем,
Ей работать целый день,
Людям кажется что просто,
Лошадям бывает лень,

Целый день, катает лошадь,
Всех желающих детей,
И полным полна вся площадь,
Отдыхающих людей...

В синем небе проплывают,
Легкой дымкой облака,
Лошадь головой кивает,
А в глазах...

Бабье лето мимо пробежало.
Нынче позабыло к нам дорогу.
Осень нас всегда теплом встречала,
А сейчас расплакалась немного.
Прилипают листики к асфальту,
А Земля, умытая дождями,
Ждет теперь Зимы,чтобы укрыться
Теплыми и нежными снегами.
Налетел шальной бродяга - Ветер.
Обнимает всех, играя, с ног сбивает.
То свистит, как Соловей- разбойник,
То деревья с шумом обнажает.
Потускнели краски,все размыто.
Будто яркий холст облит водою.
Небо серое печально и уныло,
Смотрит с высоты на нас...

Беспечный бесится апрель.
Куражится меж стекол муха.
Весны чумная канитель
Дает пинка смятенью духа

Гниет сугробов кожура.
Коты бахвалятся на крышах.
Под птичье звонкое «Ура»
Поэт любимой рифмы пишет.

Асфальта обнажился скальп,
Потешно распугав машины.
В концертном зале ноет альт,
Пытаясь взять свои вершины.

Лентяй лелеет свой мирок –
Унылый порожняк в экране.
И ужин, слопав точно в срок,
Урчит довольно на диване.

Вокруг свирепствует капель
И к черту улетела муха.
Так...

В старом доме из окон на улицу
Хрипловато простуженный стон,
Заставляя прохожих сутулиться,
Расплескал на асфальт саксофон.

Осень серая бродит по городу,
Словно в тапочках шлепает дождь,
Саксофона игрой околдованный,
В лужи сыплющий мелкую дрожь.

Может, кто-то не встретился с женщиной.
Может, грустный привиделся сон?
Что случилось в судьбе переменчивой,
Знает только один саксофон.

Осень серая бродит по городу,
Словно в тапочках шлепает дождь,
Саксофона игрой околдованный...

Я уезжаю затемно, дом будет пуст.
Чёрные окон проёмы глядят сиротливо.
Дождь по асфальту упрямо стучит торопливый.
Дрогнет, под ветра порывом, жасминовый куст.

Ждёт меня город чужой с низким небом седым.
С гулким перроном пустым в серых хлопьях тумана.
Город вне времени, город не ищет изъяна,
Чтоб непременно всё сложное сделать простым.

В воздухе влажном сто тысяч судеб и дорог.
Вот мой вагон и купе, значит время прощаться.
Поезд отмерит число мимо пройденных станций,
Чтоб к новой...

Осенняя полутьма –
страницы забытой книги.
Чешуйки асфальта, рыбьи
глаза дождливого неба.
Тумана застывшая пемза
на кальке точёных берёз.
Зари проталина, сера
вдоль смальты дорожных полос.
Змеиная кожа да кости.
Ноябрь подбирает слова.
Осенняя полутьма.
Лакуны осеннего солнца.
Рассвета ржавая оспа,
как автопортрет в углу.
Свечи поминальной проседь,
поддевшая ветра золу.
Скрипицей натянута осень,
соломой седеет рассвет,
ты тёплого слова попросишь,
но ветер сведёт всё на нет...

Кричало солнце красно - желтым,
А чья - то сильная рука,
Вращала землю. Мир был теплым.
Спускался вечер,
И в бока
Высоких, словно горы, зданий,
В рекламный щит, или в плакат,
Лишенный всяческих страданий, -
Лениво прятался закат.
А я стоял на тротуаре
И все смотрел, смотрел, смотрел,
Как в этом ласковом пожаре
Весь город, словно угли, тлел.
И все казалось безупречным,
И все казалось мне родным.
Всем своим видом
бессердечным...
Всем своим видом
неживым...
...но утром город...

Из сигары клубится дымок,
Пепел сыпется весь на асфальт,
В горло будто вцепился бульдог,
Мир распался, как звонкий хрусталь.

Мне теперь ораторий орган,
Замолкая, играет псалмы.
Стал листом ноября хулиган
Шелестящий среди тишины.

Воздух свежий в прохладную мглу
Заморозил сердечный мой крик.
И беру я терпенья иглу,
Чтоб зашить рану этих интриг.

Воспевая любовь ту не раз,
Разрабатывал связки души,
Но к концу подошёл вдруг рассказ,
Мне оставив судьбы камыши.
-
Сергей Прилуцкий...