Разбитый

Хочу я грезить вновь и вновь
И воспевать в душе любовь!
Но сколько было горьких слёз
Из-за разбитых жизнью грёз!
15 июня 2011 г.

По грифу странствий я перебором
Мозолю пальцы - хватает силы.
Разбиты ноги твоим порогом,
Устал в дороге мой мерин сивый.

За тем забором стоит избушка -
Там встретят мило, согреют чаем.
Там блажью слово и вкус ватрушки,
И колыбель волной легкой качает.

А чуть подальше, вдоль автострады
Стоит пивнушка в шашлычном дыме.
Там все верзилы мне будут рады,
И чья-та лапа ветровку снимет.

Вином дешевым меня омоет,
И перегаром встряхнет рассудок,
Тоска нахлынет пустым запоем.
Нет...

Ты слышишь… помнишь… глубже в сердце
Тоска и боль /занозой/ глупо вышло…
И у чужой любви /увы/ не отогреться,
А слов людских /когда болит/ не слышно…
Переиграть… перешутить… под маской
Еще немного, кажется, завою…
Рисую мир /все так же/ черной краской,
Живу еще /по памяти/ тобою…


Ты спросишь больно? Да, любимый больно,
Ну, только в чем же боли этой суть?
И я собою в принципе довольна
Увы, люблю, но не хочу вернуть…
Ты слышишь звон разбитого бокала?
Уже не вмести, но еще не врозь...

Заплелись извилины в мозгу,
завязались бантиком роскошным.
Я с тобой совсем с ума сойду,
Мой сынок, мальчишка невозможный.

Двадцать две проделки в рукаве,
В лужу - два притопа, три прихлопа,
Мяч застрял у бабушки в окне -
Просит ремешка родная попа.

За день - сто пятнадцать "почему"
(я вчера специально посчитала),
И зачем-то кошка по утрУ
От тебя на люстру убежала.

Килограмм зеленки за три дня
Мажу на разбитые колени.
Обезьянки нам - нет, не родня,
это просто...

Астральный свет.
Что может быть страшнее?
Невинной красоты
поющая спираль.
Сведя на нет
забытые траншеи,
я уношу мечты
в синеющую даль.

И что с того,
что я небезнадёжен?
Я не прошу простить
меня за хвастовство:
за баловство
я поплатился кожей,
пытавшейся прикрыть
слепое естество.

Опять взалкал
во мне мой дух постельный,
и на траве Судьбы —
разбитое стекло.
Среди зеркал
я вижу крест нательный:
я не совсем забыл
то, что меня влекло.

Почти угас
мой безупречный шарм...

«Жив-здоров, лежу в больнице», —
Было сказано когда-то.
В коридоре — медсестрица,
А вокруг меня — палата.

Костыли стоят у стенки,
А на столике — водичка, —
И — разбитые коленки,
Кости-связки-перемычки.

Как же это всё случилось? —
Посидеть не мог в покое?!
Что со мною приключилось
Неприятное такое?

На фиг я по скалам лазал!..
Вот сдались мне эти горы!..
И теперь — как о проказе:
Слухи, сплетни, разговоры...

..................................................

...Вот и...

Мне надо влюбляться, наверное, в день раз десять,
Босыми ногами под утро бежать по росам,
У берега Леты остаться с тобой раздетым,
Чтоб скрыться от тех, кто построить готов по росту.

Мне надо рождаться, наверное, каждый вечер
И плыть по фарватеру следом за звёздной стаей,
Разбитое сердце поставить на вечный нечет,
Со льдами Антарктики в южных морях растаять.

И если волна мои мысли накроет штормом,
И если пощёчины бич будет слишком хлёсток,
Сойду на перрон незнакомой совсем...

Она живет, и ей трудно о себе рассказать,
Ее упорство и вредность не дадут доказать
Свою ценность и нужность, доброту и отзывчивость,
Все ссоры, конфликты посещает обидчивость,
Персонально - отходчива и морально сильна,
Но на душу и мысли немного больна,
Может молча любить, ненавидеть тайком,
В мафии чуткий и опытный ком,
Сложна на судьбу и очень ранима,
Не покажет другим, но они будут гонимы,
На ум не глупа, к людям открыта,
Но часто остается с разбитым корытом,
При людях ни капли...

Воздух становится
Всё тяжелей,
Словно он сложен
Из серых камней
И где было тепло,
Там его уже нет,
И вместо слов
Только эхо в ответ.

Камнем на камень
Воздвиглась стена
И Больше не виден
Тот свет из окна
Нерешенный вопрос,
Неизвестность причин
А вокруг хмурый город
И скрежет машин...

Чувства загнаны в клетку,
И в сторону взгляд,
Это ранит так метко,
Словно тока разряд.
И стучась в эту стену
Сбил руки я в кровь,
Безразличия время
Пришло ко мне вновь.

Что же делать...

О, вечнозеленое пьяное лето,
ты цветешь в моем сердце горячим рубином
закатной пасти дракона,
ты разносишь паучьи сети
пламенных вихрей задернутых штор
любовников мессалин.

Как в черной степи цыганского взгляда
я преломляюсь в крови
твоих рудников.
Ты носишь наряды
любви,
любви недостойной,
чтобы писать о ней здесь,
вот так,
без сумбура и страсти
грешных огней светлячков
на обнаженной
груди
мрака.

Медовой тоской обдают меня
твои ветра
у подножия серых бульваров...