Разбилась

Ни о чем не жалейте люди,
Не ругайте свою судьбу,
Если не было в жизни боли,
То и счастье б не знали в бреду.

Не жалейте о прошлых бедах,
Не жалейте о том чего нет,
Есть надежда и ваша победа,
В том, что в жизни нашел ответ.

В том, что в горе слезой умылся,
В том, что в боли ты жил в тисках,
Что летел со скалы, не разбился,
И себя ты как прежде спас.

Не жалейте о хамстве люди,
Благодать она все же есть,
Ты другой и таким не будешь,
Вот, пожалуй все в этих словах.

Не жалей...

Листья осени укрыли от ветров,
И дожди опять стучат мне в душу,
Так избавила меня от лишних слов
Хрупкость фраз,доселе непослушных.

Дождь спускается на яркие ковры,
Наполняя моё сердце позитивом,
Видно мы с природою на "Ты",
Ведь я знаю...все её мотивы.

Те,что радуют порою,но не всех...
Для кого-то они грусть несут и только,
Для кого-то - это счастья звонкий смех,
Что согревает нас теплом своим тихонько.

Осень дарит нам сезонную прохладу,
Ветра шелест так неосторожно...

Новый год пришел в морозы, оставив прошлому печаль.
Взгрустнув немного, вытру слезы, ведь прошлое немного жаль.
Мне жаль того, что не случилось, нам было б вместе хорошо, поверь.
В былое больше нет возврата – я с силою захлопну дверь!
А нынче – только снегопады, мороз и стужа, вот беда,
И знаю я, что ты НЕ нужен. Сегодня, завтра – никогда.
И, кажется, в погоде перемены пришли, намерено сейчас,
Кладу на стол листок я белый, беру в руки карандаш.
Я нарисую свое счастье, свои мечты, свою...

Что ты мне даш,
Безлюдный мёрзлый пейзаж
Прошедших дней таинственный обломок
Что жизнь мою разбил, что холоден и тонок
Листвы зелёной тень безмолвно пустишь по песку
Рассыпеш душу, оставив лишь тоску
Опустело внутри, опустел я снаружи,
Я не боюсь отныне стужи
Мне непочём уральский холод стал,
И я так говорил, но спал,
Очнувшись сразу же любви я внемлю,
Её не закопаешь в землю
И не закроешь на замок
О ней тебе объявит твой пророк,
Вернуть любовь - и разум покорить,
Забыть любовь...

Его здесь нет - в душе так пусто...
Боль на бумагу изливаю...
Конечно, это все так грустно
И как же дальше жить - не понимаю...
Сейчас другая обнимает.
И пусть теперь страдает та.
А кто меня так понимает,
Кроме вот этого листа?..

Я так хотела быть с ним рядом,
И тело рядом ощущать,
Хоть редко..обжигая взглядом
Те губы сладко целовать..
А та девчонка и не знает,
Что, может, будет с ней потом,
Когда его же потеряет...
И кто ей будет тем листом?..
Которому она расскажет
Как...

Дорогой мой сынок,
Мой родимый росток,
Как ты служишь вдали
От родной стороны
Что ты видишь во снах
При зажжённых свечах,
Где встречаешь рассвет,
Провожая закат
Дорогой мой сынок,
Как же ты был жесток
Оставляя меня,
Обрекая себя
А ведь помнишь давно
Мы ходили в кино,
И своими ручонками ты крепко сжимал
Мой тогда ещё гибкий девичий стан
Дорогой мой сынок,
Всего несколько строк
Написать я тебе собралась,
Как слеза незримо подкралась
Говорят та война
Никому не нужна
Только...

Мне близкий человек страдает…
Я понимаю эту боль
Снежинки на ресницах тают
Играет каждый свою роль

Хочу я осушить ей слезы
Но разве хватит моих сил?
Когда разбил святые грезы
Тот, кто действительно ей мил…

К чему мы тщетно пишем письма?
К чему напрасно слезы льем?
Ведь от других уж не зависит,
Коль суждено им быть вдвоем

Пусть в это и никто не верит,
Но знаю я, что будет так!
А тот, кто в счастье в деньгах мерит
бесчувственный, пустой дурак!

Да, над судьбою мы не властны...

форель уже разбила лед
и хрусткая блестит слюда
течет лучей рассветных мед
стекает мне в ладонь а там

сидит ожившая печаль
бьют бархтитистые крыла
и словно вязкость янтаря
и словно чей-то главный код

я все пытаюсь разгадать
и бабочку освободить
писать так сложно о любви
еще тревожней полюбить

Нацедилась закатной кровины,
И в лунную топь опустила десницы,
Зализала окно гуталином,
Да забилася черною птицей.
Приютила огнем маяков,
Разбросала липкие сны,
Пролила на канаты усталых дорог
Молоком-серебром звездный дым.
Натянув тетеву одиноких молитв,
Промочила крылья дождем,
Обернула слезу, сиплым ветром простыв,
Да упала печалью на дно.
Проползла по душе ледяным сквозняком,
Хорохорясь в дикий припляс,
И встречая с порога, ласкала хлыстом
Фонарей, в мраке заспанных глаз...

Никакой романтики в Петербурге уже не осталось…
Серое небо, серые люди, разочарование, сплин и усталость.
Все продано, пропито, выжжено, завешано воплем рекламы.
И город прячет глаза воровато в подъезды, в помойки, в подвалы.

Очищены мэрией улицы от музыкантов, художников, нищих.
Но стало ли лучше прогуливаться? Что ни шаг – плати, дружок, тыщу.
А люди спешат раздраженные, толкутся в вагонах метро.
И давят прохожих водители – цинично, как глупых ворон.

Бездарность построек окраин...