Растает лёд

Застылая печаль
И нагие берёзы,
Сиреневая даль.
А под ногами грёзы

Потерянных надежд
Шуршат листом опавшим.
Застылая печаль
И слов холодных сталь,

Я не люблю тебя!
Беда - обида, начало октября.
Застыла корка льда,
Застылая щемит тоска.

Отчаянья, застылая печаль,
Предательства оскал, кора
Берёз, серый ягеля лишайник
Взросления пришла пора.

Саднящий остаётся след,
А запах прелых листьев,
Напомнит мне о том,
Как замерзала сердцем,

От горьких слов,
Я не люблю тебя...

Пусть радость встреч согреет душу,
Растопит лёд в сердцах других,
И даже в глубочайшей стуже,
Тепло останется у них.

Опять рассвет и солнца лучик ясный,
Напомнит мне, что лето не прошло.
А неба синь, сулит что встречу счастье,
Что обойдёт, меня в дороге зло.

И оживёт, предчувствие удачи,
И из глубин, души всплывёт мотив.
Родных мне песен, удалых, казачьих,
Тепло и силу Рода подарив.

Я распрямить, сумею снова плечи,
И дум тяжёлых, груз смогу стряхнуть.
Проходит всё и время раны лечит,
И снова манит, неизвестным Путь.

Судьбы монету, то орлом то решкой,
Ко мне, капризный случай повернёт.
И...

Райское лето.
Фруктовый лёд прозрачно
Тает на губах.

Север – занял юг,
И мороза полотно
Двинулось вперёд.

Тучи белых мух,
В небе – бледное пятно,
Вместо моря – лёд…

Скрипка грусти всё слышней,
Чувства – неясны…
Но под саваном полей
Жёлудь! Ждёт!! Весны!!!

Уж давным-давно,
Отпылал закат.
Смотрит ночь в окно,
Её тьме я рад.

В ней найду покой,
Боль смогу забыть.
Я устал душой,
Средь чужих здесь жить.

Не поёт давно,
В сердце соловей.
Всё во льду оно,
Ты его согрей.

Обними меня,
Моя жаркая.
От любви огня,
Вспыхну ярко я!

И опять поёт,
В сердце соловей.
Растопил в нём лёд,
Жар любви моей.
Марковцев Ю.

Была для человека домом.
Родным и добрым другом нам:
Даров бескрайние просторы,
Защита, воздух и вода…
Вскормила. Только людям стало
Всей щедрости природной мало –
Своих отца и мать забыв,
В войну решили с ней вступить!
Мы – воры, нам хотелось больше:
Леса срубались, таял лёд,
Зверей всё меньше, воздух мрёт –
Земля терпеть не может дольше…
Коль ты не спас великий свет,
Ты не разумен, человек!

Тенью мысли зовёт тишина,
Нет машин в ней, дорог и людей.
Заполняет меня, растворяя она,
Забирает меня и сливаюсь я с ней.

В ней не надо спешить мне теперь никуда,
Нет своих и чужих, нет забот и метаний.
Зноя нет в ней и в ней, не страшны холода,
Нет далёкого — нет в ней совсем расстояний.

Нет обид и тревог, нет во времени гонки,
Нет богатых и бедных, успешных и лишних.
В ней плевать что о нас, скажут после потомки,
И в ней в спину никто, догоняя не дышит.

Как замёрзшее море...

Что может быть важнее печали и чище слёз,
бессмертнее смерти и ненадёжней дыханья в груди –
горсточка горечи на язычке кисти, скользнувшей
падающей звездой в недописанную картину
по живому сердцу.
Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь –
кружится часовой механизм, проверяя на прочность
вестибулярный узел. Кто умирающему мгновению
подарит вторую жизнь, подарит бессмертие,
как не тот неистовый нищий, расточительный на порок,
но жадный до невинного взгляда безумца.

В...

И много путей.
Камень преткновения
Холодный как лёд.