Рассуждения мальчика

Ты должен был меня забыть,
Ты должен себе признаться,
Что нам с тобою трудно жить,
Что нам давно пора расстаться!
И ты забудешь про меня
Вот только дай немного время.
И ты не вспомнишь про меня
И ты забудешь все сомненья!
Но ты мой мальчик должен знать,
Что есть на свете слово ревность,
Но я хочу чтобы ты знал
Красивей слова,слово верность

Нарву дурман-травы я в полнолуние,
Судьбой балуема травы нарву.
Заворожу её я поцелуями,
В свои объятия тебя зову.

Кому дано любить - с того и спросится,
Сестрица-осень, ты не торопи:
Моя судьбинушка по свету носится
И не устроена тоска в крови.

Крепка дурман-трава, сильны страдания,
Но ожидания - приятней нет.
Тебя я ласками в ночи дурманила
И ночь была милей, чем белый свет

Но о любви моей меня не спрашивай,
Для счастья нашего не надо слов,
А...

Пишу. А во дворе старик сидит,
И дерево задумалось с ним рядом.
Старик молчит и дерево молчит,
Но оба смотрят вдаль спокойным взглядом.
К нему с вопросом, или просто так,
Соседский мальчик прибегает часто.
От них троих - и свет, и доброта…
Какая радость – видеть рядом счастье.

Опять та звездочка мне светит,
Так ярок свет ее вдали,
Опять тот мальчик мне ответил
С планеты света и любви.
Мы приручаем тех, кто с нами,
А может, любим всей душой,
Мы обижаем и теряем,
Лишь обманувшись пред собой…
08.2005

Лагуна смерти – приют печальный
Куда придти нам суждено.
Последний вздох и взгляд последний
Хранит остывшее лицо.

Младое тело ранним утром,
Законы вечности познав,
Лежало тихо на ступенях,
Не вызывая чей-то страх.

Сновали люди и машины,
Качал деревья ветерок...
А он лежал забытый всеми,
Недвижим, нем и одинок.

Мой стих тебе, безвестный мальчик.
Покинув мир тебе чужой,
Войдешь ты в Царствие на Небе
И обретешь навек покой!

И теперь, загнанная в угол, краем живой плоти и
вонзенной иглой сознания понимаешь –
как противен фрак и декольте на обочине пыльной дороги.
Как навязчиво выглядят одинокие пальмы и
как некстати всеобщее голосование, пискливое брюзжание и заносчивость.
Как отчаянно пульсирует в тебе
в другом увидеть отражение,
но оно лишь тускло мелькает и оседает пылью.
Вороватая крадучесть спешки и упреков скольжение.
Об асфальт, напрягаясь, трутся шины,
ершатся щетиной.
Взгляд на...

Четыреста километров назад я был занят этой игрой.
Наверно, можно было и вплавь, но я был занят этой игрой.
И помнит генеральский Кавказ, как я был занят этой игрой.
Дорогая, прости, что я – пасс, и что был занят этой игрой

Дорога чиста и пуста, но я занят этой игрой.
И все мы собрались домой, а я занят этой игрой.
А жизнь не сложней, чем пасьянс, и я занят этой игрой,
И пара удивительных глаз занимается вместе со мной.

«Дорогая, ты погляди: я занят игрой» –
Говорил ей, чуть-чуть...

Бормотанье жаб и клекот цапли,
над болотом стелется туман…
Дождик добрый поделился каплей
с бочкой и поилкой. Барабан
пригласил на завтрак двух красоток,
две кленовых палочки. Бурак
прорастал из гряд заветных соток.
Дача. Речка. Лес. Июль. Ура!
Мальчик Коля потянулся сладко,
в сонном царстве начался аврал.
Барабанный бой! Вздыхают грядки,
дождик в шоке. Литься перестал.
-"Там- та -там"- шумишь ты не по-детски,
люди спят. Потише, Николай!
Вислоухий пес Шуга дворецкий
понял, шум...

Я пошлю тебе черную ночь, чтобы стерла сердечную боль.
Дуют ветры в шофар, изменяя судьбы безразличье.
Придорожный промозглый туман. Ваша ясность, мой милый Король,
почивал ли ты нынче на лаврах у Славы? Различья,
вы симптомы привычные детских заразных болезней.
Горностай поистерся на мантии, золото трона в пыли.
Мой волшебник, ты мир прогибал под себя, и воскликнув:"Исчезни!",
выжег в памяти лет все наивные детские сказки мои...
Черных дыр забытье зашивала рассветом планета,
белой...

Прости меня мой мальчик терпеливый
Я снова улыбаясь предаю.
От разговора теплого счастливый
Ныряешь в радость зыбкую мою.

Прости меня за частые прощанья
За ложь, за правду и за все прости...
За громкие пустые обещанья
За то, что веришь беззаветно ты.