Рассеянный учёный

Загляни в глаза мои,
там нашли свою нежную гавань, parterre de fleurs:
вечноцветущая бегония восходящего солнца,
магнолии древнего парка созвездий,
гиацинт печали летнего вечера,
ирис меркнущего неба,
цветущий жасмин снежного аромата,
пряный лавр разбега морской волны,
горная камелия души, ищущая яркий рассеянный свет страсти,
алоэ живительных соков священных дорог,
анемоны легких весенних дождей,
вересковый эль звенящей росы,
олеандровое ожерелье тающего горизонта,
шалфей...

небесный ангел, увлечённый
игристым,молодым вином,
он в этот вечер полусонный,
укрылся пледом за окном,
и слился с тишиной на вдохе,
его священные уста на выдохе
ласкает ветер и свежесть мокрого листа.
на вдохе сладкая истома,
и свет,рассеянный рекой,
на выдохе прохладный ветер
ласкает ангела щекой...

Дело имеет политик с практикой,
Учёный - с возможностями для Галактики,
Поэт - с вероятным чутьём осторожным,
А Мистик - вообще с Чудом и невозможным!

Сидит кацо за шахматной доскою,
Не нардами, задумчиво лицо,
Я удивленья лишнего не скрою -
Не нарды - шахматы... Задумался кацо

Над ходом глубоко. Пред ним дворняжка,
Умнее чем иной учёный кот,
И тоже над доской вздыхает тяжко,
Ей партия даётся нелегко.

Сосед, ещё в дверях наполовину,
На то кино сдержать себя не мог:
- "Вах, вах, какая умница твой псина,
Не то, что у Вано тупица дог".

- "Зачем Вано ты обижаешь, Гиви?
Каков хозяин, то таков и пёс..."
- "Твоя собака наших...

Милая Белла, сегодня не мру я со скуки.
Белое небо с утра, как огромная простынь,
всем обещает любви. Липы тянут вверх руки
ветками в лайковых, чёрных, длиннющих перчатках.

Милая Белла, весна опустилась внезапно,
рваной улыбкой Земли, оголяющей дёсны.
Плотью своей вдохновляет чумазое завтра,
чтобы оно зацвело на вчерашних остатках.

Белла, родная, тебе ли не знать, что невинность –
это всего лишь стежок у немого хирурга.
Я и не помню, когда в первый раз с ней простилась
с местным...

Скрипнет половица в сенцах жалобно,
Вздрогнет боязливая свеча,
И вползет из тьмы корявой жабою
Тень, на жизнь пропащую ворча.

Станет медленно кружить по комнате,
За собой таская талый след.
А потом чернильной кляксой темною
Шлепнется на мой любимый плед.

Тронет щупальцем струну рассеянно…
Взмахом неуклюжего крыла
Сбросит на пол томики Есенина,
Натолкнувшись на шедевр стола.

Матюкнет в сердцах углы Малевича,
И, сомлев от течки со стрехи,
Для придуманной, какой-то...

А радио играет – уши вянут!

Плохой танцор способен лишь споткнуться!

Звонит будильник, ох, когда ж пружинка лопнет?

А кактус только шить не научился!

Бутылка водки, руль и в ад билеты.

Беги, мураш, быть может, червячка обгонишь!

Очко и покер – три туза в кармане!

Живую воду мертвецы отведать лишь мечтать должны!

Касперский любит вирус, словно тигр любит мясо!

Нет честных казино – они закрыты за долги.

Без дна корабль скоро дно увидит.

Красный снег пошёл – пора...

И невежды бывают разные!
Есть безграмотные дословностью,
А другие (особо заразные) -
По причине своей учёности!
У таких ведь на всё - два мнения,
Где одно из них - то их, личное,
А второе, - конечно ж, неверное!
И уже потому - неприличное!

Бесполезно Глиста призывать
Не питаться чужим содержимым!
Исхитрится себя он назвать
Дегустатором незаменимым,
Иль Учёным кишечника недр
Выставлять себя станет отныне,
Скажет:-"Внутренний я офицер!
Я - служу! Долг - никто не изымет!"

Что же, друг мой, вздумал ты болеть?
Уж в уме ли ты, как прежде, здравом?
Ты имеешь право умереть,
Но болеть ты не имеешь права!

Словно людям нет других забот,
Как, сойдясь, внимать твоей печали…
Ведь и без тебя своих хлопот
Каждый обирается едва ли!

А умрёшь – так на тебя суда
Не найти… Искать никто не станет!
Только с неба скатится звезда,
Только имя в Лету тихо канет…

Что же, друг мой, вздумал ты болеть?
Уж в уме ли ты, как прежде, здравом?
Ты имеешь право...