Распятый на кресте

КРЕСТОВОСКРЕСЕН

Велик тот день, когда впервые
В Его молитву вы вошли,
Земля и небеса живые,
Созданья смертные земли...

Велик тот день, когда Он чашу
Сию приял – когда, с вершин
Спустясь, вошел в семью Он нашу
И как Учитель, и как сын...

Велик тот день, когда на гору
Он Елеонскую взошел –
И сразу перевесил Тору
Его живительный глагол...

Велик тот день, когда, Царь Славы,
Отца прославил своего,
И отступился сам лукавый,
Повержен кротостью Его...

Велик тот день, когда...

Я был в саду, когда Он там молился,
Просил ту чашу мимо пронести.
Казалось, каждый миг часами длился,
Но звон мечей нам звуки донесли.

И всех раздвинув, выходя вперёд,
Ведя толпу солдат за собой следом,
Свой подлый поцелуй Искариот
Запечатлел на Лике Его Светлом!

Я с Ним тогда душою был, не телом.
Был на суде позорном до утра.
Поддержку малую узреть хотел Он,
Но видел отречение Петра!

Никто не знал, но это Он предвидел.
И вот на пятый день всего,
Хоть никого Он не обидел...

Побеждает Добро не всегда,
Вновь, оно было в мире распято.
И упала, вновь с неба звезда,
И нашла, пуля сердце солдата.

Ложь продажной души и перо,
Бомба, пуля, удавка-петля,
Всё использует Зло, а Добро,
Вновь в себя принимает Земля.

Так с библейских времён повелось,
За добро — мир крестом награждает.
И утешив палач свою злость,
В ладонь гвоздь, вновь кому-то вбивает.

И кричат на полях битв ворОны,
На них смерть, жатву вновь собирает.
И звучат, боли полные стоны,
Вновь солдат...

Боюсь, что формат публикации не позволит разместить материалы всех 30 страниц, выдоенных редакцией на мои произведения….но
…..избранное из опубликованного в №12 альманаха "Синь апельсина" №12





Реки Ра



Тебе присягнут чернильные капли откровения.

Ты повернешься к солнцу,

И оно поправит прядь твоих волос...

Струны настроятся сами,

И мы, произнесенные ими -

Тело Бога и пыль под ногами,

Пойдем за мелодией,

Обжигая губы и гортань...

Пойдём молиться открытому...

Склонитесь низко пред Россией.
Как терпелив ее народ!
Он добровольно стал Мессией
И крест безропотно несет.

Здесь власть безликим изуверам
Во все века принадлежит.
Здесь Зло не знает чувства меры.
Здесь вся земля кровоточит.

Здесь люди стали просто мясом
Для хищных бесов, озорных –
Тех, что безумным переплясом
Перепугали всех святых.

Страшна история распятья
Народа гибнущей страны.
Веками здесь звучат проклятья,
И слышен хохот сатаны.

Когда умрет последний Русский...

С тоски, а быть может со скуки –
На мокром песке распишусь.
Покину я омут разлуки
И снова к тебе возвращусь.

Ты помнишь ту первую встречу,
Тропинку меж черных крестов.
Тогда ни к чему были речи –
Мы были в стране вечных снов.

Ты сразу на год повзрослела,
А я был такой молодой –
Искал я в тебе королеву,
И сравнивал с Девой святой.

Я знаю – к тебе нет дороги,
Ведь вечно звезда не горит.
Приду я на землю, где боги
Воздвигли свои алтари.

Впервые - к Христу на распятье
На...

Всё это было. Было до и было после,
Но всё, что до – то не дожило вовсе,
Но было Слово. Слово было до Начала,
Но Слово было Алефом вначале.

Всё это было. До пришествия Христова.
И - до Нашествия. И – после... Но до Слова.
И – до Потопа... до Распятия... до Веры...
До Искушения и до... до Смерти первой.

Всё это было. Было до и были струны...
Дорога дальняя до самого до края
От Ада Божьего до Дьявольского Рая,

И это все до времени безумно,
А в небе шли военным маршем чьи-то Луны...

Нужна ли нам ума палата,
Чтоб разобраться в простоте:
В чем драма Понтия Пилата?
И в чем – висящих на кресте?
Пусть дух легенд высок и стоек,
Апологетам несть числа,
Но суть уж не в самом разбое,
Как форме,скажем,ремесла,
И не в контрасте крест несущих,
Распятых тем, чего несли,
А суть
в сегодняшних нас,
в сущих –
Насколько все мы подросли…?

Царства не строил в уюте готовом,
Он создавал мир Божественным Словом,
Семенем в души, не бисером свиньям,
Руша законов вбитые клинья.

Славы себе не искал на престолах,
С посохом истины, шествуя в долы,
Дух, усмиряя, гордыни в пустыне,
Смерть, не пуская в сознанье отныне.

Жил Он стезею любви телу тесной,
Благословляя земное Небесным;
Путь, окрещённый водой и огнём,
Чашу и крест сделал символом в Нём.

Всяк, кто на древе весящий – проклятый,
Он уже был до Пилата распятый,
Видя...

Когда в листве сырой и ржавой
Рябины заалеет гроздь, -
Когда палач рукой костлявой
Вобьет в ладонь последний гвоздь, -

Когда над рябью рек свинцовой,
В сырой и серой высоте,
Пред ликом родины суровой
Я закачаюсь на кресте, -

Тогда - просторно и далеко
Смотрю сквозь кровь предсмертных слез,
И вижу: по реке широкой
Ко мне плывет в челне Христос.

В глазах - такие же надежды,
И то же рубище на нем.
И жалко смотрит из одежды
Ладонь, пробитая гвоздем.

Христос! Родной простор...