Распростерся

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...

Была бы жалость на земле,едва ли,
Не доводи мы близких до суммы.
И милосердья люди бы не знали,
Будь и другие счастливы как мы.

Покой и мир хранит взаимный страх
И себялюбье влавствует над всеми.
И вот жестокость скрытая в потьмах,
На перекрестках расставляет сети.

Святого страха якобы полна,
Слезами грудь земли поит она.
И вскоре под её зловещью сенью
Ростки пускает кроткое смиренье.

Его покров зеленный распростер,
Над всей землей мистический шатер.
И тайный червь,мертвящий...

От шапок северных сияний,
Свои владения распростер.
С полярной пустоши скитаний,
Мороз продвинул свой шатер.

Гонимый любопытства волей,
Прельстил родительский рассказ.
Про берега с горячим морем,
И про поля с зеленым кроем,-
Нарушен матери наказ.

Собрав простор полярной ночи,
В мешок походный снарядил.
И на оленях,что есть мочи,
Края родимые простил.

Ни день,ни ночь,не видно море,
Мороз шагает по земле.
Но где ни ступит - бело поле,
Не рад мороз своей судьбе.

Где были...

Не всё, не всё о нашем прошлом
Прочесть могли мы в письменах
И что оставим за порогом –
К нам явится в красивых снах

Наверное, бывает с каждым:
Ты, видя необычный сон,
Уверен, будто жил однажды
Той жизнью, - так реален он

Досадно было бы проснуться
И не запомнить ничего.
И хочется туда вернуться.
Но покидал ли ты его?

***

Я думаю, давно когда-то,
А может быть, в других мирах
Заветной красотой богатых,
Я на высоких берегах

Жила над тихим синим морем
В саду, что прятал...

Там смотрят, заглянув через плечо,
А кто-то сверху, снисходя до положения,
Кому-то в кайф, кому то горячо,
И может, кто-то, ради снисхождения.

Подайте, ироды! Ведь я не зря сижу...
В руках гармонь, да кепка под ногами.
Ведь я пою, ведь я вас не сужу,
Ваш ангел крылья распростер над головами...

Ведь я родился так же, как и вы,
И было время, пребывал в экстазе.
Но не у каждого в саду цветут цветы
В приобретенном Новом Гондурасе...

Расслабьтесь, мои граждане - месье...
Простите...

Мы уходили из Афгана на броне,
На раскалившемся облупленном металле,
И траки гусениц, подобно бороне,
В земле бесплодной след глубокий оставляли…

В бездонной сини тонут пики острых гор,
Мелькают МиГи, как серебряные блесны,
И вертолет над нами винт свой распростер
Крылами ангелов-хранителей надзвездных.

Мы со стволами, обращенными назад,
Чужой дороги досмотрели кинопленку.
Ну что же, Родина, встречай своих солдат.
Заштопай раны нам, граница, ниткой тонкой.

Мы уходили из Афгана...

Рыжеет дуб над пристанью любви
Костер, знаменье осени багряной
И языки лучистые свои
Он распростер над сонною поляной.
И осень снова кружит карнавал
В моей душе поземкою из листьев.
И дух лесной опять меня позвал
В храм где горят рябиновые кисти!

БОЖЕСТВЕННАЯ ПОЭМА. ДИАЛОГ. ЧАСТЬ 11.

Ученик.

Но что еще? Поведай мне,
Всем этим можно наслаждаться,
Сам Бог – Творец в моей судьбе
И с Богом должен я остаться…
Я – неизменно в Нем живу,
Он – самый близкий, несомненно,
Из Рук Отца я хлеб беру
И Мыслью Бога – вдохновенный…
Надежней нет, пусть я в грехах,
И путь пристрастиями мерю,
Но я на Божиих весах
И Бог – помощник мне. Я верю.
Бог – в нем, Бог – в ней… То – чудеса,
То Милость Бога неземная…
Учитель, ты открыл глаза,
Нигде...