Ракушечный песок

На исходе лето

На исходе лето, на пороге осень,
Поздние рассветы, в небе реже просинь.
Голый одуванчик, мёрзнет под дождём -
Беленький кафтанчик сдуло ветерком.
Речка остывает, не блестит песок,
Листья опадают - есть всему свой срок.
Где вы, очи синие - на душе тоска.
Уж покрылся инеем локон у виска.

Мы вышли на берег из шторма страстей,
и бьется в ногах отшумевшее море,
во рту послевкусие вязких сластей
и прима другая у князя в фаворе...

Снимите иллюзий с себя мишуру,
представьте, что в доме сломался компьютер,
реален, кто кофе принес поутру
и в дверь постучавший твою экзекутор...

Снимите очки с ваших глазок, мадам,
они так читать пустословье устали,
здесь только песок из насыпанных дамб
и вечно зовущие зыбкие дали...

Обленилось море.
Волны спят тихонько.
И ветра не дышат.
И не греет солнце.
Лодка у причала
Притворилась мёртвой.
Не рычит моторчик.
Не мелькают вёсла.
На пустынном пляже
Ни души, ни тела.
Лишь песок и мусор,
Тишина и скука.

Ах время-времечко, куда мы катимся,
Мир изменяется, в нём с каждым днём.
Берёзки белые, из листьев платьица,
Багрянец осени, в листве огнём.

Опять осенние, дожди прохладные,
Опять озябший клён, от них промок.
Опять промозглый мир и дни неладные,
Сквозь них уходит жизнь, водой в песок.

Мы всё торопимся, за счастьем гонимся,
Побольше благ кусок, схватить спешим.
А после каемся и Богу молимся,
А Он всё знает — зря — лукавим с Ним.

И средь мирских забот, на склоне жизни дней...

Каталог стихоформ пентона. Версия 2. 0

Виктор Дванольодинвосем
В миру Виктор Качемцев.

Каталог стихоформ пентона. Версия 2.0. Исправленная и дополненная,
(+ примеры и ссылки).

Даже в Википедии этого не найдёте.

Здесь представлены некоторые (не все возможные) стихоформы одноиктового (одноударного) пентона (одноиктового пятидольника), существующие только в русской поэзии.
Вы будете смеяться – но я обнаружил – никто не может писать пентоном.

Пытайтесь воспроизвести – и получится...

Поцелуй под снежной завесой -
Чудо - сказка в тихом лесу…
Вот и месяц лампу повесил,
Осветив глазищи косуль.

Эти хлопья пышного снега -
Фантастический снегопад!
И в руках неземная нега:
Визави – тепла водопад…

Я хозяйка лесного царства,
Мне подвластны судьбы зверей…
Ты не станешь усталым старцем,
Я к тебе чертовски добрей!

Не рычи так яростно – зычно
Словно в рабстве тяжких трудов,
Поначалу всё непривычно:
Коньячок, огни городов…

Благодать роскошной Гренады:
Море...

Ты должен полюбить глину,
Только любовь создаёт из грязи чудо...
Ты должен полюбить этот песок и воду смешанного безумия...
Только любовь освещает то, что способно длиться.
Только любовь освобождает от смерти..
Но если ты не знаешь, что такое любить,
то не притворяйся, что прикоснулся к истине её наготы.
Пока ты - тот, кто рисует сны между её тенями.
Испуганное слово парализует полёт.
Прими мантию твоей печали,
Раны зашивают нитью прощения...
Прими красоту жизни...
Афродита носила...

И во мне расцвела её весна...
И осень во мне повзрослела вместе с ней...
Кто-то подбросил в небо ту смелость откровенности,
Что птицы называют полётом.

Звенящих линий набросок...
В саду нашего происхождения мы станем «обителью богов».
Я отдал месту нашей встречи ничей цветок,
Я поместил тебя в строку прикосновения,
В шепот, который оставила ты там,
Где розы сбегали с твоих рук, и лепестки касались пальцев...
Это были пальцы демона или ангела?!

Одолжи мне слухи о свечении...

Рука, Подписавшая роль,
Они больше не нашли места во времени?
Зачем вы просили жизни для её полного отсутствия?!
Почему люди, в которых вы пришли, умирают внутри?
Между пустотой и чудом нет запятой.
Вы путешествовали, потому,
Что в доме было холодно, стены кричали на вас,
В вас был холод.
Во что вы были одеты?..
Даже ваша кожа больше не смогла выдержать дни скуки и лжи самим себе.

Я сделал глоток твоей боли, вся боль одинакова.
Я смотрел твоим глазами в ту ночь, где ты один...

Начитался, наслушался грусти
От того я и сам со слезой.
В утро чахнущей серостью мути
Выхожу под зонтом сам не свой.

Как паук паутину на муху
Так и грусть на меня наплела
Желтоглазую голую муку
Перепутавши взмахи крыла.

Не летится, и высь не доступна.
Приземленностью мыслей сражён
Под корявостью старого дуба
Путь в пятьсот кривоногих сажен.

Проржавевшей сырою аллеей
Не идётся как раньше в прискок
И за ворот наглей и сильней
Ветер сыпет листвянный песок.

И все пыжась...