Радостно

Небо снова затуманено.
Льются грустные дожди.
Непогода землю ранила.
Грязь и слякоть впереди.

Вот иду тропой ухабистой
Вдоль по полю прямо в лес.
Не печально мне. Мне радостно.
Будто я утратил вес.

Мне легко. Я в предвкушении.
Самой сладкой черноты.
И стремительны движения.
Остаётся пол версты.

Пол версты до сочной ягоды,
До родных черничных мест.
Наберу вкусняшки на годы
Обойдя весь лес окрест.

Море стихло после шторма,
Бережно скользит волна.
Берег принял свою форму,
Отдохнет теперь сполна.

Ели шубки отряхнули,
Чайки кружат над водой.
Души радостно вздохнули,
Здравствуй берег наш родной!

Моря взгляд учтив и сладок,
Извинялся за порыв.
За погром и беспорядок,
Преподнес свои дары.

Берег принял утешение,
Весь усыпан янтарем.
Вот и Вам Всем приглашение,-
Ожерелье соберем...

Минус пятнадцать. Да, это прохладно.
На стёклах рисунки абстракциониста.
Ветер на трубах играет занятно
Третью рапсодию Ференца Листа.

Дети балдеют с весёлым сугробом.
Он теперь в роли волшебного замка.
Солнечный зайчик застенчив и робок.
Яркой зверюшке немножечко зябко.

Лёгкая грусть притаилась на крыше.
Смотрит на небо мечтая о лете.
Небо покоем и свежестью дышит.
Солнце не греет, но радостно светит.

Нам утро осеннее холод дарило,
Стеклянная в небе кончалась луна.
И мы отъезжали, и радостно было,
Что завтра нас встретит другая страна,
Деревьев других шелестящее племя,
Странность привычек зверей и людей.
Но Родина милая врезалась в память,
Как в небо прозрачное клин журавлей.

Там всё удивительно, зримо и ново,
Но ближе к полуночи скрутит тоской.
И всё повторяется снова и снова –
Так душу щемит, зазывая домой.
Всё к тем же деревьям – по осени серым,
К привычкам знакомых и...

От «Маяковки» толпы пёрли.
И мне, влекомому толпой,
Вдруг перехватывало горло
От безысходности такой.
В Москве гуляло бабье лето,
Но холод в душах от того,
Что шли артисты и поэты
И не к нему, а от него.
Талант всегда сгорает рано,
Паря над вечной суетой.
Писатель – не звезда экрана,
А он был всё-таки звездой.
В осенний день, такой прекрасный,
Сквозь слёзы в лиственном дыму
Несли кусты калины красной
Литинститутовцы ему.
Лежал спокойно,
Без укора,
Тревожный гул толпу качал…
А...

Давай поедем к синей речке,
Что затерялась вдалеке.
Не как Емелюшка на печке,
А на любом грузовике.
Не беспокой своих нарядов,
Работе – день, поездке – час.
Нам будет лучшая награда –
Сквозные рощи мимо нас.
И мы летим – в какие годы!
Так было радостно в пути.
Пускай ревнители природы
Строчат защитные статьи.
Мы ничего не позабыли,
Ржа не изъела нам души.
Они проблем навозводили,
Хоть кандидатские пиши.
И ныне молнии сверкают
От гневно-праведных речей.
Но от кого же охраняют...

Когда крутиться надоест
Кольцом маршрута городского,
То исцеленьем будет снова
Осенний позабытый лес.

На дальнем берегу реки,
Костры сигнально заискрятся.
Какое чудо – затеряться,
Чтоб только теплота руки.

Чтоб только ты, да этот плес,
Да пламенеющие выси,
Чтоб ветер радостно унес
Твои нерадостные мысли.

Когда с тобой – не одинок,
Еще в крови бунтует сила.
Рожден из мук последний слог –
Жизнь времени не отпустила.

Минуты счастья коротки,
Надежда в этом и спасенье...

Словно неразгаданное чудо…
Не спросив: - Зачем ты и откуда? –
Дверь свою скрипучую открыл.
Отогрел и дал воды напиться
И жила со мною рядом птица,
Пробуя размах и силу крыл.

Ледяные вьюги отзвенели.
Как нам было радостно в апреле!
(Время незаметно протекло).
Стая раскричалась, пролетая…
Комната моя теперь пустая,
Зерна да разбитое стекло.
1981г.

Напишем о любви блистательный роман,
Возьмёмся сообща – и радостно, и грустно.
Никто не разберёт, где правда, где обман,
Где мы с тобой, как есть, а где уже искусство.
Приступим, не таясь – бумага на столе.
А выдумка про нас.
За чем же дело стало?
О звёздном часе речь в морозном декабре,
О доме архитекторов, о суете вокзала.
А дальше что?
Потом…
По линии сюжета,
Пусть будет почтальон,
И письма,
И звонки.
Бумагу отложу,
Задумаюсь об этом,
И наплываешь ты, и снова ни строки...

Долгая, долгая осень
Соткана вся из дождей.
Может быть, все же подбросит
Несколько солнечных дней?

Там, где леса серебрятся,
Тонкая нитка шоссе.
Радостно вдруг затеряться
В этой плакучей красе.

Лось затрубит в перелеске.
Выдох восторга и слез,
Будто рублевские фрески –
Грустные лики берез.

Ливнем омытая роща,
Вьется тропа, как лоза.
Я угадаю на ощупь
Волосы.
Губы.
Глаза…
1988г.