Раба

Случилось потом - виночерпий царя
(Египетские нравы строгие)
В тюрьму прохиндей загремел почём зря -
Процесс нарушал технологии.

Лил в выжимку гад неочищенный спирт,
Чтоб позже продать за креплёное.
С народа Египта еврейский наймит
Снимал барыши миллионные.

По делу врачей осудили, о чём
Пришло предписанье заранее,
Хоть не был евреем, тем паче врачом,
А просто попал под кампанию.

За бытность свою начерпал он вины,
Что боты худые в распутицу.
На нарах теперь протирал он штаны...

И вот уже в который раз
Я за перо берусь в надежде,
Что поэтический экстаз
Мне будет спутником, как прежде...

У каждого своя судьба.
Не изменить ее расклада.
Не обойти стези раба...
Надежда - дуракам услада...

В ткань мироздания вплетен
Твой вечный дух неотделимо...
Ты генетически врожден
Болеть собой неисцелимо...

Прочнее стали узы крови,
Незрима поколений власть...
И прорастет в телесной нови
Их вековечная напасть...

Мирские нравы заточат
Твой дух в тиски Прокруста...

Тебе, Иса, мой господин -
Моя кыта... и лал рубин.


Изар, шальвары, паранджа,
Сад хур, гарем, эмир, ходжа...
Восток - то сладостный, то терпкий,
Как танец пери-баядерки...
Сурьма, над взглядом черных глаз,
Что исподволь глядят на вас
И, опускаясь, тут же долу -
Чадра скрывает их крамолу...
И разговор без языка,
Где каждый жест - печать греха,
Где каждый вздох наполнен риском
И сладострастно-жарким смыслом...
И гибкой талии лука...
И танец огненный пупка...
И бедер тайная...

Дав порядок нам Закон,
Ограничит нам свободу.
Он суров — собою он,
Говорит как жить народу.

Но людьми он был написан,
Чью-то власть чтоб защитить.
И не знает компромиссов,
Говоря он, как нам жить.

В разных странах и эпохах,
Он различен у людей.
Только власть всегда жестока,
Если речь идёт о ней.

Ну а власть — ведь это люди,
Те, кто смог ей обладать.
И Закон всегда их будет,
От народа защищать.

Говорят, что есть свобода,
Где есть право избирать.
Это — сказки для народа...

На безобразия взирал Бог свысока,
Cпать не давали хи, ахи, вздохи,
Бессонницы замучила тоска,
Достала человеческая похоть.
Что твердь как голова болит, трещит,
До времени не подавал Бог вида,
Не признавался, что переборщил -
Прах замесил на творческом либидо
И получил эффект воды с карбидом.

Извёсткой негашёною разит,
Всё булькает и лезет повсеместно.
И как теперь ту известь погасить
Лишь одному Создателю известно.
Вот кто-то открывает порносайт,
Другой - интим-салоны и бордели...

Малолюдная, густая роща оливковых листьев...
Лучшего укрытия нам не найти.
Римляне снуют по городу, как крысы,
И мелькают на каждом пути.
И оттого моему сердцу тяжко и скорбно,
Что крысы от власти Тьмы.
Голова моя клонится под меч покорно
И тащит Князь Мира украдкой перстни из сумы.
Сума — это дело общее, а перстни — это каждый.
Пришло время, когда рассеетесь вы как по ветру пух.
Любите друг друга, потому что однажды
Прольётся на вас ненависть озлобленных старух.
Плодите мир в своих...

Поверь в себя и поднимись с колен,
Взгляд подними, пусть распрямятся плечи.
Это не жизнь была, постылый плен.
Нельзя тебе судьбу свою калечить!

Ты не раба, не нанята служить.
Быть радостной, счастливой твоя доля.
Ты не должна всю жизнь в темнице жить,
Нет правды в том, что это Божья воля.

Ты знай, что все сейчас в твоих руках,
И как захочешь, так оно и будет.
Свои оковы разобьешь ты в прах.
Пусть даже и осудят тебя люди.

Сбрось груз проблем, от них будь далека,
И в мыслях...

Не презирай толпы: пускай она порою
Пуста и мелочна, бездушна и слепа,
Но есть мгновенья, когда перед тобою
Не жалкая раба с продажною душою,
А божество - толпа, титан - толпа!..
Ты к ней несправедлив: в часы ее страданий,
Не шел ты к ней страдать.... Певец ее и сын,
Ты убегал ее проклятий и рыданий,
Ты издали любил, ты чувствовал один!...
Приди же слиться с ней; не упускай мгновенья,
Когда болезненно-отзывчива она,
Когда от пошлых дел и пошлого забвенья
Утратой тяжкою она потрясена...

Беречь себя, как чистый лист не стоит,
Необходимо написать на нём.
Есть в жизни книги множество историй
Таких, что даже выжжены огнём.

Писали кровью, камнем и булатом,
Надеждой, золотом, обманом и сохой.
В ней ужасает исповедь солдата,
Раба присутствует рассказ сухой.

Писали книгу короли, вельможи,
Народы, бури, солнце и дожди.
И ты страничку в ней осилить сможешь,
Скорее лень отбрось, пиши – не жди!

Сегодня – лёгок на помине –
С утра явился чёрт за мной;
Весь грязный, в неопрятной тине,
Продрогший и слегка больной.

Хвостом, елозя по паркету
Рогатый требовал должок;
Контракт, мол, выполнили к лету
Всё как положено и в срок…
Издали книжку, жив покуда…
Вернули память, не ослеп…
Но я сказал: «А где же чудо?
Увижу – тотчас влезу в склеп!»

Всё это – милости от Бога,
А, может, Хаоса плевок…
Моя Фортуна недотрога,
Но и она не платит в срок…

Я скептик. Мелкие подарки...