Ра дуга

Многодневной щетиной зарос.
На лице отразилось страданье.
Он был грязен, оборван и бос.
И смиренно просил подаянье.

Недоступна, как лед холодна.
Но, легка и воздушна, как ветер.
На него не взглянула она.
Просто мимо прошла, не заметив.

Окружали мужчины ее,
Не скрывая восторг, обожанье.
Он молчал, чувство пряча свое.
Хоть в душе разгоралось желанье.

Вдруг, она обернулась назад.
И, блеснув в лучЕ яркого света,
Небольшую дугу описав,
В егО шапку упала монета.

Словно было...

с некоторых пор птицы улетают в открытую пасть горизонта
не возвращаясь как "те кто нужнее" - всегда -
и не просят посадки на моей полосе ожиданий
будто северный полюс пробрался под кожу под крылья под перья
обледененьем прошиб до мозга костей
а звезды склеванные с небосвода
пламенеют в рубиново-жарких птичьих зрачках
и потому включаю все свои позывные
на всех диапазонах и волнах эфира -

приди и разорви этот замкнутый круг недорождений

с некоторых пор зарастают полынью пустОты...

Любую снасть в дугу согнет,
Поднять к поверхности - тоска…
Но только воздуха глотнет,
Идет спокойно, как доска.

Зачем Вы мне? Вы вовсе не добыча.
Не с Вами мне идти под облака.
Вы не подарок, да, скорее случай
И не смотрите так вот, с высока.

Вы правы, Ваших рук я не согрею.
А губ зачем, Вам, помнить аромат?
Я просто, так других, любить умею.
Муж ни причём. Он здесь не виноват.

Приятели? А есть ли слово хуже?
Один из них, но капельку другой?
Такой приятель, он порою нужен.
Пусть тело изогнёт моё дугой.

Я знаю, мне романс Вы не споёте,
Рассвет с другой Вы будете встречать.
Историей я...

Мир, распятый на декартовой системе,
Объединенный в супер-многочлене,
Весь пронизан числовой дугой,–
Плавает буйком в скалярном поле
Под воздействиями векторной неволи.
Спрятан в уравненьях домовой.

Икс и Игрек связаны запуткой,
Функций слух и восприятье – чутки,
Столь отзывчивы к прикосновенью.
Многогранник, выращенный мозгом,
Сад-кристалл, где плодоносят звезды…
И обузданы хотенья – измереньем.

Но в корнях тая иррациональность,
Мнимых чисел свойство – сюрреальность...

Я засохший сорняк на осеннем лугу,
Распрощавшийся с солнечном светом.
Что мне делать? Я жить без Тебя не могу.
Ты хоть что-нибудь знаешь об этом?

Позови же меня. Я Тебе помогу.
Это лучше, чем плакать в подушку.
Что мне делать? Я жить без Тебя не могу.
Не играй со мной словно в игрушку.

Я, совсем обессилив, согнулся в дугу,
От любви поглупевший и пьяный.
Потому что я жить без Тебя не могу
И к Тебе я приду окаянной...

октябрь 1996 г.

+++

Сядешь писать про зиму – напишешь о...

Хочу попасть я на далекую Луну,
Смотреть на Землю буду сверху…
Гуляя, в кратеры кричать «Угу»,
И прислонившись, слушать гулкие ответы

Огромный, раскаленный Солнца блин,
Величественно над горизонтом выплывает,
Из вековых космических глубин,
Планету словно медью покрывая…

Там звезды, как ромашки на лугу,
Ни как я их не сосчитаю…
Хвостатая комета, описав дугу,
На фоне солнца медленно растает…

Найду заброшенную пристань корабля,
Он встретил здесь уж многие столетья,
И на его...

Зачем ты думаешь о том, что не свершилось?
Эти раздумья принесут страданья.
То, что сбылось – прими как Божью милость,
Что не сбылось – смиренно, с покаяньем.

Слова, поступки тают, как шаги,
Все в прошлом растворяется бесшумно.
Ты где-то между двух концов дуги,
Что названы «разумно» и «безумно».

Но чувства пробираются наружу,
Зовя на помощь вновь воспоминанья,
Которые, устои все разрушив,
Сотрут навеки беды и страданья.

Не получилось…
Это не в первый,
а в сотый, наверное, раз.
Нет, не случилось
Чуда любви, свет которой струится из глаз.
Не разгорелось.
Хоть и немало мы спичек с тобой извели.
Очень хотелось,
Да видно, сырых слишком много
мы дров нанесли.
Жаль, что не слились
Речки двух жизней,
чтоб стать полноводной рекой.
Не заискрились
Наши два сердца вольфрамовой яркой дугой.
Чмокнешь ты в щёку,
У двери посмотришь вослед…
Так одиноко,
Что и не верится в завтрашний новый рассвет.

Рухнуло небо, упало, забилось,
Старое солнце со звоном разбилось.
Липкие тучи слезами пролились,
Но ненадолго, ушли, утомились

Павшие листья в прожилках засохших:
Трупы лежат – миллиарды усопших.
Холод и мрак – близнецы неземные,
К Богу идти, у него выходные.

Мокрые стены на черных окраинах.
Своры собак в переулках – проталинах.
Темные окна пугают глазницами,
Шторы шуршат жерновами – ресницами.

Шепот и гул проводов озабоченных.
Тени гуляют в домах заколоченных.
Сырость и...