Пылиться

Всё гораздо сложнее,чем видится в отражениях на пустых лицах.
В больницу,
В больницувбольницу упечь, запереть,словно птиц, птиц, не умеющих летать.
Летать .
Вся горечь в полетах.
В плавном взмахе крыла, разрезающего скукоженный застывший воздух, в слоях ли ванильных облаков и гипнозе турбин.
Вся правда в том,что не смотря на фразу, `miles away from you`, на все те предрассудки и ошибки, на душераздирающие крики чаек по ночам и вальсы розовых медуз в грязнобирюзовых вечерних волнах...

Там, за окном звезда качается на берёзовой ветке.
И есть там голубь один.
Его крылья припудрены звёздной пылью.
На рассвете он улетит, чтобы к полудню вернуться с осколком солнца в клюве.
Он будет нести его бережно и торжественно, как нёс когда-то, давным-давно веточку оливкового дерева.

Ветер воздух подарит нам свежий,
И в лицо швырнёт мусор и пыль.
Перемен ветер рушит мир прежний,
Нам оставив предания быль.

Разлетелась упав ваза с полки,
И вино на полу словно кровь.
Можно склеить конечно осколки,
Только вазе не быть целой вновь.

Устаревшее сменится новым,
Оно лучше, а значит нужней.
Мир к ненужному станет суровым,
Свалка ждёт его в мире людей.

И уйдёт в глубь веков что отжило,
И листва вниз слетит чтобы сгнить.
Мир забудет то время что было,
Чтобы в новом...

Отболело, откричало, отошло,
Прогорел костёр, в нём серой пылью пепел.
Не заплачу, засмеюсь тоске назло,
Пусть все думают удачлив я и весел.

Отзвенел о прошлом колокол печали,
Он в душе моей не слышен никому.
В ней небес бескрайних синева и дали,
Только мне их будет много одному.

Поломала судьба крылья счастья птице,
Не взлететь ей видно больше никогда.
Лишь ночами будут ей полёты снится,
А днём коршуном летает здесь беда.

Пересох ручей и песни нет журчания,
А над руслом скрип...

Степь дороги, пыль трава. Солнце в зените, иду в некуда. Где небо, словно из эфира.
Так чисто высоко без донна, И в этом солнечном потоке,
Весь мир становится волшебней. Ветер доносит, дыханье земли. Небо да солнце, цветы да трава.
Казахстанская степь прекрасна всегда.
Ты видишь пространство а там пустота
Степь ведь без края, она велика

Я нашёл на пустыре брошенное, позабытое богом стихотворение,
изъеденное белой пылью и молью безмолвного февральского одиночества,
еле дышащее тонкой слезой не прочтения;
я взял дымящуюся крупицу его ветхих, пожелтевших слов,
пропустил через, заточенное об ночь, внимание сердца,
и оно распустилось, выдохнуло кувшинкой зимнего солнцестояния
на ладонях хрустального льда, словно свеча в храме –
живое пламя, облачающееся в сосуд человеческой плоти.
Вот оно – я услышал аромат полночных...

Интеллигентный пьяница июнь лизал сапфиры луж озёрных,
а город чахнул в солнечной пыли. Сплетались липы сетью малахитов;
плелись обугленные гребни облаков, на черепицу тяжестью дыханья
смотря с небесной мостовой. Шумели трав надорванные крылья,
и, жаром ветра приземленные, ложились под серп глухих подошв.
Сквозь ржаво-пепельный загар стреляли током грусть, и сухость, и усталость
полуоткрытых окон и дверей. Молчаньем рыбьим холодело
трамвайное кольцо зрачка; и, лишь пыльца дрожащая...

Тебя надули через жопу
Растянут ты, так важен, светел.
И думать в праве что паришь.
Сомнений в правде не оставишь.
Ты бог себе!
Тебя смеют за стороной.
Не ровен час
Не ровен ты –
Пузырь надутый и большой.
Ветра несут,
Исход.
и с толку сбит.
Игла в стогу
Прервала твой эфир.
Земля и пыль.
ты обнимаешь их собой,
Резиной мокрой и цветной.
Кем раньше был?
А чем ты крашен?
Лежа в параше тапками затоптан.

Вот такие мы -
Недоделаны,
Не воспитаны,
Не обласканы.

В жизни этой
Жизнью маемся,
Как-то вертимся,
Собираемся

Поменять ее,
Жизнь негодную,
Заменив ее
Жизнью лучшею.

Но мешает все
То, что худшее -
Всеми лапами
Упирается.

И стенаем мы,
Недоделаны,
Серо-блеклые,
Но с амбицией.

Пыль в глаза другим
Ловко мечущи,
И хоть как-то, но
Оправдаемся.

Перед тем во что
В детстве верили,
Перед той мечтой
Что лелеяли.

Эх, свела судьба -
Все...

это как потеряться в большом городе.
не знать, куда свернуть, не помнить ни одной дороги.
вот ты уже стоишь на чужом пороге,
а вот - уже в кругу своих.

это как болеть топографическим кретинизмом,
вроде бы и смешно, но невероятно страшно.
когда теряешь нить и забываешь слово "безопасно",
мутно, черно, темно, не ясно.

это как когда тебе двадцать три,
а внутри - как у младенца - перегорит
все что зыблет и дремлет - изнутри.
беззащитно смотрит на мир.

это как проснуться...