Пыли

Эта осень, безликая седая
Такая тихая и молчаливая
Все как обычно.Восседая
Она сидит безумная блудливая
Её понять и распознать
В неё бы вникнуть, ей бы внять
И все мои мольбы об этом
Мне б донести и рассказать.
Но скинув, пошлая, одежду
Секунды высчитав свои
Исчезла и мою надежду
Забыла в лужах и пыли.
А я ходил по её платьям
Искал свои мечты и путь
И видно все ж её объятья
Оставили свой след чуть-чуть.

Я слышу взмах ресниц, в полёте мотылька.
Прикосновение лиц, из нежности слова.
В глазах туман стоит, на небе облака,
У тайны нет границ, а правда из песка.

Покрытый сталью стон, проскочит у виска.
В пыли утонет звон и скроет облака.
Воздвигнется стеной, сорвётся в небеса.
Солёною водой наполнится река.

Прошелестит листвой, коснётся сладких губ.
Сверкнёт одной звездой, скрывая ласки рук.
Изменится на свет, провалится во мглу.
И кажется, что бред. Я не найду весну...

Как о Высшем кричать на суетных базарах ?!
Можно жаждущим лишь подсказать
В подходящих людских кулуарах,
На примерах живых, на плодах показать!

Где - научно,где - сказочно, где и сурово,
Где с улыбкой шутя, устремленьем души
Отыскав по сознанию нужное слово ...
Объяснять, наставлять тех, кто спит, не спешить!

От ошибок скрывать неразумно созданье, -
Непосильной же ношей нельзя нагружать
И ломать неокрепшее толком сознанье, -
Насаждать непонятное в ум подождать!

Поберечь чудо...

Чтобы я мог сказать, если б предел языка растаял мглою осенней,
если б слова всецело вобрали горящий бульон души,
не расплескав ни грамма, ни капли, ни звука, снятого с ветки цветущей чувства?
В бордовой вечерней корзине перезрелое солнце, темно-синие вздутые вены
неба, слизь травяная и мой голос – чем бы он жил,
свободный, ветреный, полный кровавой пыли рябины, густо

окрашенный в тяжесть лесной смолы? Мой голос, под снежной крошкой,
под ледниками дорог, под таяньем звезд, в тени...

Свет мартовского снега –
отголосок лилейной зари весны,
оркестровая блажь бисквитного неба,
девственный луч хрустальной альпийской слезы –
так прощается холод с тобой,
так встречает тебя наводненье коротких ночей
и мятный настой
оживающих почек теплых созвездий, чей,
стреляющий звоном серебряным, кратер
переполнен бордовым вином
чувственных мук и объятьями
розоволицых рек. Ляжем на дно
алым корундом заката, диадемой
радуги из перламутровой пыли
украсим мотивы берилла
в зачатии...

Вернулись Ласточки порой весенней с Юга,-
Потомство вырастить Природа призвала,
Осуществлять насущные и прочие дела,
Которые летят-бегут по кругу...

Вот тут-то и услышали про Юг роскошный Куры,
Как там неслыханно, безумно хорошо,
Что можно отдыхать там телом и душой!
Задумались Наседки, мысля хмуро,

И ринулись искать тот заповедный рай!
Оставили бродяжки мир курья убогий,
Перелетев забор, перемахнув дорогу,
Наткнулись.. по-соседству в Юга край!

По травке нагулявшись и по...

Мой поэт, пожелаю удачи тебе,
Терпеливого мужества, крыльев для взлётов,
Что осмелился вырастить скромно в судьбе,
Где не ищешь ты выгоды, ну ни на йоту!
Миролюбия суть, хоть не трус и в борьбе,
Впереди, со спиной беззащитной шагнул из болота,
Чтоб почувствовал силищу Света плебей
И в кругах своих смог надоумить кого-то!
А пока мы такие вот разные все,
Сердце щемит от дикости малого роста,
Что гарцует во всей неприглядной красе,
Или делает вид равнодушия просто!
И как кризису, ты...

Мутные кровоподтеки аспидных морщин тротуаров.
Зеркальная влажность апрельских фантазий. Дождь провожает меня сегодня.
Я научился любить его серые скользкие локоны, его поджарый
звон серебра, лед колокольчиков, золото,

потерявшее цену в скрученной грузности туч. Пустота
разгружает уличный хлам, молчание окон поет совершенней.
Олово неба стекает забвеньем,
но что есть любовь, как не отрешение; что есть красота,

как не скрытая чувственность холода. Я буду особенно откровенен
с тобой...

Я помню, как плыли галеры
Как петли уключин скрипели
Как цепи ножные звенели

А мы все гребли и тупели
Стирали ладони мы в кровь
И пота пекущую соль

Я помню одежды из шелка
И шепот жарко-истомный
И нежные руки рабынь
- Любимый, меня не покинь

Я помню высокий бамбук
И слезы и горечь разлук

И бесконечное рабство
И радость тайную братства

Я помню, кричали верблюды
Пасли их мальчишки-огузы

И длинный узкий кинжал
В ладонях удобно лежал

И полыхнуло, как пламя
Зеленое...

Рос виноград. Его плоды
Воистину прекраснейшими были!
Но близко ль нам от блага до беды,
И от рожденья далеко ль до "пыли"?!

Соседский озорник забрался в сад,
Прельстившись видом взрощенных плодов ..
Так разве сад при этом виноват,
Что к честности был парень не готов?!

Он поперхнулся косточкою вдруг
Так неудачно, что в саду скончался,
Конечно же, народ собрался в круг,
Судил хозяина и гневно огорчался!

И не задумались "старатели" над тем,
Что мальчик обещал всем стать бандитом...