Пять минут

В те минуты, когда вдохновение
Покидает меня в одиночестве,
И в душе возникает сомнение,
Что мне больше писать не захочется,

Я всегда вспоминаю о гениях,
О великих и мудрых писателях.
Ведь они, не взирая на мнения,
Свою линию гнули старательно.

Очень просто поддаться желанию
Не работать, попав в рабство лености,
Отыскать для себя оправдание,
Убеждая других в откровенности.

Это самообман. К сожалению,
По дороге к нему ходят многие.
По другому иду направлению,
Где подъёмы...

Минут и дней пускай размеренно привычная струится череда
И колесо земных забот безостановочно вращает,
А силы – бремя их нелёгкое у нас всё отнимает,
И телу немощному на себе всё тяжелей года
Нести вперёд, – всё ж дух, в нас сущий от рожденья, не стареет никогда
И ни малейшего ущерба, ни усталости не знает…
И можно думать, плод единственный вовек не пропадает –
В потоке том – его упорного незримого труда!

Февраль, прощай, ты был хорош в минуты снежные.
Пообещал, что в срок уйдёшь, останься вежливым.
Пора любви вот-вот придёт, а с ней бессонница.
Март норовит начать полёт, и ведь разгонится.

Февраль, прощай, благодарю тебя я искренне.
Ты худощав, календарю следить бы пристальней.
Добавить дни, хотя бы два, не помешало бы.
Но март ревнив, найдёт слова, напишет жалобы.

Февраль, прощай, на посошок, и до свидания.
Я из мещан, но всей душой стремился к знаниям.
Ты вновь придёшь в конце...

Любвеобильная в минуты удовольствий,
Большая скромница в работе и быту.
Ей равных нет в искусном женственном притворстве,
Её глаза в любовный омут завлекут.
Она ценительница силы по-медвежьи,
Когда из рук уже не вырваться никак.
И расцветает от того, что зверь стал нежным,
Готовясь трепетно к принятию атак.

Непревзойдённая в желании быть лучшей,
Не провоцирует на подлости подруг.
Убеждена, что обязательно получит
Того, что хочется из милых губ и рук.
Она владелица капризов и...

Я расскажу тебе, пока ты будешь спать,
О том, что осень нам простила все обиды,
Что новый день начнётся завтра ровно в пять,
Как ты уставшая не подавала вида.

А в это время дождь стучался за спиной,
Он почему-то очень тёплый в этот вечер.
Звал прогуляться он, наверное, со мной,
Но для тебя подушкой затекло предплечье.

И ход часов пытался мерить тишину,
Когда минуты растворяются в пространстве.
Пока ты спишь, я на себя возьму вину,
За то, что нам вдвоём уютно в постоянстве...

Когда вернусь, увижу ваши лица,
Не тронутые далью расстоянья,
Как будто жизнь смогла остановиться
В пяти минутах после расставанья.

Я буду верить, эти лица - те же,
Что память сберегала в удаленье,
Что просто встречи наши стали реже
Неравнодушного сердцебиенья.

Что искренни, как прежде, ваши взгляды,
Светлы улыбки и надёжны руки,
Что зримое всегда с незримым рядом,
Что изотропен интервал разлуки.

Что время - лишь параметр трансляций
Души в многообразии вселенных...

1. Покупатель слишком жесток
Только взглянешь, давит висок
И услышишь, люди кричат
В магазин ворваться хотят.
Под ногами рыбьи кишки
Выпили технички, увы
Кто же будет все убирать
А ведь еще товар принимать.

Припев: Будет снова начальство орать
Потому что опять
Плакал покупатель
Горькими слезами
Обманули снова
Сдачу не так сдали
И просил он деньги
И отдали деньги
И что же получилось
Ты премии лишилась.

2. Я одна таскаю мешки
Грузчик тоже выпил, увы
Никому неважно, что нет...

Жизнь сигареты коротка и ярка
Ей не остаться в памяти ничей
Пяти минут обычно нам хватает
Дать жизнь и превратиться в палачей

У каждой сигареты своя повесть
Одной лишь мат, а для другой стихи
Бывают изготовлены на совесть
Иные из соломы и трухи

В серебряный мундштук небрежно вставит
Престижную известный режиссер
Измяв другую, грубыми руками
Ту, что без фильтра, сварщик и шофер

Одна истлеет в пепельнице яркой
Заканчивая праздничный банкет
Другая кончит жизнь в консервной банке...

Эй, разбойник от поэзии,
Семь ветров - твои чертоги.
Чем отцы божились, грезили
Ты оставил на пороге.

Из гнездовья ветром стронутый,
Сквозняка вкусивший прихоть,
He спроваженный, а прогнанный
Понял ты, почём фунт лиха.

Отчий дом оставив досветла,
Не сказав слова прощания,
Оперил ты диким посвистом
Желторотое пищание.

Тетивой слога тягучие
Натянул ты неумело.
В колчане слова колючие
Не соскучатся без дела...

Но встревожена, нехожена
Гнётся травушка до долу.
Рвётся в...

Уж не знаю, чем Зифеи так Давида невзлюбили,
Разве что его евреи распоясались дебильно,
Ведь Давид по всем пустыням не один ходил – с обозом.
Вот они и шухарили, разоряли птичьи гнёзда.

Возмущённые Зифеи, лишь Давид нарисовался,
Донесли царю келейно, что Давид у них скрывался:
«С ним мальчишки из рогаток разоряют гнёзда птичьи...»
С рук спустить такое гадко, даже как-то неприлично.

Встал Саул пошёл в пустыню, взял три тысячи отборных
Он мужей из Израиля, чтобы всыпать непокорным...