Пять берёзонек сестричек

Мы с тобою стали родными,
Не по крови а так по душам.
Заковали цепями стальными,
Мы отдались своим мечтам.
Пусть невзгоды нас не пугают,
Мы ведь вместе Любовь создаём.
И пусть каждый о нас мечтает,
Мы друг другу себя отдаём.

Скажи: « Откуда Вдохновенье?»-
Спросила Роза Соловья.
Певец ответил песнопенный:
«Так Песня – это Суть моя!
Несу я в Мир Живые звуки,
Наполнив радостью сердца.
Моя прекрасная подруга,
Мы – есть Дыхание Творца!.
Частица я Земного Сада,
А, ты –прекрасная сестра,
Мир наполняя ароматом ,
Есть – утвержденье Бытия.
Ты – Красота, Благоуханье,
А я – Волшебное Звучанье..
Несем Гармонии сиянье!
Его вдыхаем мы в сознанье
Людей, проснувшихся от сна »
По лепесткам той Розы ранней
Скатилась...

Любите эти облака.
Несут по свету почтальоны,
Любимым весточки из далека.

Любите ветер безмятежный.
Свободы бесконечный сын,
Любимых рук ласканий нежных.

Любите зелени покров.
Вселяет взору изумрудным кроем,
Победу от земных оков.

Любите солнце в небесах.
Оно одно нас безвозмездно греет,
Уютом мысли на устах.

Любите младшую сестру.
Луны лица молчащий образ,
В ее глазах тоски прообраз,
Все важное шепнет к утру.

Любите океана воды.
Его течения движение картине придает...

В фокстроте февральского ветра,
в розовом кварце вечернего неба
глаза ловят лекалом дороги
молоко бесконечных полей.
И прижавшись кораллом щеки
к запотевшим машинным стеклам
ты напишешь строкой узорной
на рубиновой мантии сердца
прелюдию вечной весны.

***
Мне присниться начищенный светом
горный хрусталь,
мне в ладони солнечный улей
выплеснет пряное золото,
мне воздушная ласка сирени
забьется под грудь.
Вся печаль –
это только незнанье
дыхания красок.

***
Пастбищ...

Играть с моей душой позволено тебе
я доверяюсь чувству и иду за ним
сквозь разум пробираясь
к тебе ползу стараясь
разве может душа летать, когда она в теле?
Есть ли предел мечтам на самом деле?
Чем дальше ты пинаешь меня от себя
Тем слабее я становлюсь
боготворя тебя, к тебе стремлюсь
останутся лишь чувства
я буду ими жить
дышать живою силою добра и зла
мы все равно не вечны
и ты и это все не навсегда
секунда миг и мы уже другие
вперед идти, идя назад
горя желаньем прямо в ад...

На столе чернильница,
Рядышком тетрадь.
Что-то трудно дышится,
Нынче мне опять.

На столе чернильница,
Я пишу в ночи.
Я вздохну — колышется,
Пламя от свечи.

На столе чернильница,
Мир уснувший тих.
Сам собою пишется,
На бумаге стих.

На столе чернильница,
Слышен скрип пера.
В скрипе этом слышится:
Спать тебе пора.

На столе чернильница,
Спутница пера.
Друг его — кормилица,
И стихов сестра.
Марковцев Ю.

Его Онегин и Татьяна
Людмила, что верна Руслану,
Коварный, злобный Черномор,
Фарлаф спесивый и надменный,
Гордый Ратмир и Ленский верный
И Ольга – Танина сестра,
Та, что печали неверна,
Тазит, воспитанный в покое,
Не знающий основы боя…
Как много их, кого мы любим,
И захотим да не забудем.
А почему? Да потому.
Они принадлежат Ему
Поэт писал так просто, ясно
Легко, игриво и прекрасно.
И о серьёзном говорил
Так просто, словно он шутил…
Со дня того века промчались...

Снега очень много, счастья чуть поменьше.
Замело дорогу а еще не вечер!
Вот бы так удача на судьбы полотна
Непереставая намела под окна!

Попрошу у Бога (у Бога всегда много)
Хоть мешочек счастья, соберусь в дорогу.
Я бы не скупился, не запрятал в сени
И уже к обеду разделил со всеми.

Не забуду маму, соседей и сестричку.
И в кормушку кину воробьям, синичкам.
От врагов, прохожих прятать я не буду
Поделюсь - им тоже надо верить в чудо!

Вечером, уставший, загляну в мешочек
Что же...

О, Братья мои! О, Воины Света!
Я Ваша сестра, и я тоже в ответе
За ФИОЛЕТОВЫЙ ЛУЧ на планете.
За каждое сердце, что рядом со мной,
За жизнь на Земле, за Любовь и покой.

И тьмы покрывало не раз я срывала,
Чтоб пламя внутри меня не угасало,
И светом Души черноту я сжигала,
И тьма отступала, и тьма отступала.

И, знаю, что рядом со мною Вы были,
И что бесконечно меня Вы любили,
Что силою Света Вы Тьму победили.
И нет во Вселенной другого КЛЮЧА:

«ЛЮБОВЬ – ЭТО БОГ!
ЭТО НАШИ СЕРДЦА...

Завтра годовщина. Скорбный день.
В этот день пусть мне, сестре и маме.
И на Солнце заметёт метель:
Всё равно стоять мы будем в храме!
Вновь тупая боль к скамье прижмёт,
Что кладбищенский притянет камень;
Акафист Священник запоёт;
И светильников сорвётся пламень...
Я слезу стараясь удержать,
Отойду в молении и в скором
Времени приму за Благодать!
Лик отца, представший перед взором.

Светлое, спокойное лицо…
Добрые глаза чуть-чуть слезятся...
И скажи, зачем так суждено,
Тебя с...