Пульс памяти

Он кончил жизнь трагически,
Как истинный поэт,
Строкою, предвещая злую долю.
Годов сложил количество
Чуть-чуть за сорок лет.
И душу отпустил свою на волю.

Скорбели села, города
Тем олимпийским летом.
Москва прощалась навсегда
С мужчиной и поэтом.

Не слыл он клерикалом
И не безбожным был.
Как лампочка накала
Светил, светил…

У бога всуе не просил
Прощенья за грехи.
Душой терзался и любил.
И пел свои стихи.

На них тогда повесили
Политики ярлык,
Но просчитались критики...

Время так стремительно – уже четвёртый год
Здесь, среди земного балагана
Жизнь летит, пророча где-то новый поворот,
Но не заживает эта рана.

Помню твою нежность и открытый свет в глазах,
Руки, на которых грезил сладко…
Яркая улыбка, откровения в словах
Всю тебя дарили, без остатка.

Знаю я, не спрячешься от смерти, не сбежишь,
Каждая кончается эпоха…
Но опять кричу тебе: Услышь меня, услышь!
Плохо без тебя мне… очень плохо!

Помню как душой могла прочувствовать, понять,
Добрым...

А жить-то надо...
Палить ботву,
сиротской
серой кучей
на огороде
ждущей огонька.
Оно, конечно,
лучше б,
лучше б,
лучше б,
чтоб пуля та -
да в самого стрелка.
Иль, на худой конец,
да мне бы в спину,
иль прямо в лоб...
Но только б -
не в него!
Пусть он бы вырос -
маленький мужчина,
пусть он бы вырос...
Только и всего...

Прощай, солдат...
Ушедшему - поклон.
Все больше дат,
все значимей - урон,
все реже строй
и все черней кресты...
Нам не впервой
терять таких, как ты.
Нам не впервой душою сиротеть,
беспомощно сжимая кулаки
И геликонов плачущая медь
озвучивает скорбь моей строки.
Прощай, солдат...
Ушедшему - поклон.
Все больше - скорбных дат...
Все значимей - урон...

Россия на всем протяжении
истории мрачной своей
была палачом в отношении
отмеченных Богом людей.

Талантливый очень опасен:
догадлив не в меру и смел.
И вывод, конечно же, ясен:
на дыбу, в тюрьму, под расстрел.
Военный – под пули отправить,
писатель – перо отобрать,
художник – без красок оставить,
скрипач – не позволить играть…

Россия, войну с населением
победно закончила ты:
на каждого русского гения
один миллион пустоты.

В комнате из мебели – лишь стул да синтезатор.
Лампа без плафончика висит под потолком.
Блюдце на полу, в нем – «беломорина» размята.
Истекает бедная сиреневым дымком.

Нет тут и в помине ни солистов, ни оркестра,
публики изысканной, оваций и цветов,
но за синтезатором зато… сидит маэстро
с ворохом исписанных линованных листов.

Брошены листы. Взметнулись трепетные руки,
пальцами прокуренными в клавиши впились,
и тотчас волшебные, чарующие звуки,
словно волны по морю в пространство...

Человек, пора тебе опомниться!
По доске над бездной ты идешь.
Если вдруг дощечка переломится,
неизбежно в пропасть упадешь.

Что же ты, разумный человечище,
людоедством грезишь до сих пор,
способом убийственным, калечащим
норовишь любой закончить спор.

Обокрасть собрата ты пытаешься,
дабы власть над миром обрести.
Сам любому вору подчиняешься,
коль его не можешь превзойти.

Голосишь, как плакальщик за тризною,
если вдруг соседи нападут,
закуток, что ты зовешь отчизною,
в дар...

Я в комнате один. Один.
Мобильник мой молчит. Один…
И капли по стеклу остылому стекают.
И ветки за окном, как пальцы наших рук,
переплетаются и тут же застывают.

Немыслимо давно. Давно.
Сто лет тому назад. Давно…
Ласкало нас с тобой и грело бабье лето,
когда на краткий миг распалась цепь времён:
на смену дням пришли закаты и рассветы.

И на душе светло. Светло.
Прозрачно и светло. Светло…
И розовый туман вокруг меня клубится.
И хочется мечтать, и хочется летать,
и в бабье лето с...

Что с обреченного возьмёшь?
Он утром встал не с той ноги,
И проверяет он свой нож
Запястьем левой руки.

И на пол падает кровь,
Остановить не возможно.
И только вновь и вновь
На сердце как-то тошно.

Трепещут вены на руках,
А сердце жить, так хочет жить,
Но знает только, что во снах
Оно свободным может быть.

Ведь когда надежда умирает,
По щеке течет слеза,
Когда совесть забывает
Про печальные глаза.

Когда меч остер Фемиды-
Он режет вены на руках,
Как остаток Атлантиды...

Вдаль года мои умчались,
На душе оставив след.
Да! Стихи вчера писались
На обрывках от газет.

Было время! Было! Было!
Не вернуть его назад.
Ты давно меня забыла.
Я шагаю наугад.

Жизнь как лампочка разбита.
Лет истлели кружева.
Всё потеряно, забыто.
Память лишь тобою жива!

апрель 2003 г.
октябрь 2008 г.


+++

Я не вижу звёзд на небе.
Нет вокруг привычных красок.
Разучился верить в небыль,
Разлучился с Миром сказок.
Искажает время лица,
Правду жизни выжимает.
Думал я...