Пуговицы

1
Проходит время...- Нет, здоровья!
Хотя припадков, вроде, нет...,
но признаки, все, белокровия,
чрез анемию, как в ответ...
Ну, а за ним, следит старуха,
Егоровна, и, вновь, проруха
пред нею, ведь она, опять,
должна ходить, кормить, стирать,
смотря за старшим, как за Вовой
( бишь, сыном ), кто младенцем был,
и здесь, по факту, мир не мил,
для нянек, всех, судьбой суровой,
а сам Дубровский, лишь её,
воспринимает, чтя житьё...
2
До дум ли, здесь? Да и хозяйство
заброшено... А...

От запаха свежего кофе город проснется.
И с утренней свежестью в поток окунется
За силу и мощь я люблю город этот
За бешеный ритм, он вечно в рассветах.
И в этом потоке людей и машин
Живет каждый день, и не надо причин
Ему для поддержки любви и сил
Он любит, любим и совсем не просил
Себя так любить и порой голосить
От безысходности, может быть выть
От проблем, не любви, суматохи и дней
Что порой, временами, вдруг стали длинней.
Но ты не печалься, живи, сильный город
Я покидаю тебя...

Столетие пришло, не миновало,
Всем роли как под стать нараздавало .
Пришило пуговицы и цветы вручило,
Сказало мемуары сочинять .

И с верою в содружество народов,
Мы начали творить водопроводы,
И каждую тропинку протоптали,
Но все ж роптать никак не уставали.

Столетие вплоть глянуло на ссуду,
Которую дарило обессудив,
Заплакало и с верою в Свободу
Сказало : «Начнем с водопровода…»!

1.
Бедный маленький Пьеро!
Никому его не жалко:
Грустный, нежный, как фиалка!

Наряжается пестро
Перед шкафом Коломбина;
Шепчет Арлекин: "Бамбина!" -

Весь в обносках дерзкий шут,
Из воды сухим выходит;
Днём за Колумбиной ходит,

Вечером плясать зовут.
И Пьеро стирает слёзы,
Нюхая на клумбе розы.

2.
Пьеро похож на девочку,
Так пальчики нежны!
Три пуговицы вечные,
Как три больших луны.

В рубашке белой шёлковой,
И колпаке смешном
Он с мандолиной жёлтою
Поникнул под...

"Любовь - это очень опасный подвиг"

Минутные стрелки предзакатных теней...
Граничащие с нитью голоса,
Мы идём как вода сквозь вены тротуаров дней,
Сквозь запах волнообразных линий, сквозь все страницы,
Что мы набросали в четыре руки под теплым дождём любви.
Проступают слова и уходят, и мы уходим в одичалые реки.
Мы сливаемся в них каждой строкой,
И трепет, одетый в синие буквы, течет в лирических ветрах касаний.
Потеряв своё значение в "до" и "после", в никогда и навсегда...

Если вы собрались другу
Рассказать свою беду,
Брать за пуговицу друга
Бесполезно - убежит,
И на память вам оставит
Эту пуговицу друг.
Лучше дать ему подножку,
На пол бросить, сверху сесть
И тогда уже подробно
Рассказать свою беду.
«»»
Посмотрите, что творится
В каждом доме по ночам.
Отвернувшись к стенке носом,
Молча взрослые лежат.
Шевелят они губами
В беспросветной темноте
И с закрытыми глазами
Пяткой дергают во сне.

Ни за что не соглашайтесь
По ночам...

Владимир Шебзухов

По еврейскому фольклору

В одесской лавке, покупатель.
«Наполовину я глухой.
А слуховой ваш аппаратик,
Хоть и хорош, но… дорогой!»

«Возьмите подешевле таки.
Коробка, пуговица к ней,
Одной лишь проволоки хватит,
Шоб слух стал более сильней.

Вставляйте пуговицу в ухо,
Коробку прячьте в свой карман,
А в проволоке вся наука –
Соединяет тот обман»

«От аппарата пользы нету!
Зачем "обман" с собой носить?»
«Увидев проволоку эту,
Вам станут громче говорить!»

Божий промысел больше похож на умысел
В этой знакомой, кажется, до боли стране,
Где петарды и выстрелы не различимы и грубы,
Точно руки, примерзающие к трубе или броне,
Где пятнисто-джинсовое небо застегнуто
На блестящую медную - Lee - пуговицу луны
И зашторивается, и егнуто
Изучает тело с внутренней стороны.
Все, входящие в сопротивление
Беглому огню проносящихся уличных фонарей и реклам,
Вспоминают детское откровение
Первых библейских скупых телеграмм.
Здесь бессилие злости вросло...

По тоненькой тропинки волоску
Плетусь к тебе, в зубах зажав сигару…
Не пей одна! Ведь горькую тоску
Гораздо легче вытравить на пару.

Прольётся в ночь шампанского фонтан,
Застелем пол обёртками ирисок,
И выпьем за ушедший наш роман,
Слегка приоткрывая "чёрный список".

Бросая возбуждённый хмелем взгляд
На яркий белоснежный цвет постели,
Я пуговиц ощупываю ряд…
Но пальцы непослушно занемели.

Безумством не насытится порыв,
Останется лишь слабое похмелье…
А ночь всё так же катится...

Зрелость пришла
Желтый лист покрыл землю
Вот она старость.

Прежнее снится
Зима и заснеженный сад
Полузавален.

Остановились часы
Не понимая,
Что сказка закончилась
Не попрощались..

Японский сонет

Прежнее снится
Вечер и сумрачный след
Полурастаял..

Капля дождя
В траве пропали следы
Они смылись

Остановились часы
Не понимая,
Что в светлой сказкет весна
Так не надолго..

Прогулка

Краски.Бумага.
Ночь отгуляли.Пейзаж.
Разные строчки.

Бедная кровать
С вечера...