Птичий гомон

Тлеют мхи на разбитой стене,
Полыхают дрожащие тучи,
Над провалом, по огненной круче
Я скачу на зеленом коне,


Пусть ликует король-сатана
Над последним костром тамиплиера,
Кровью Марса омылась Венера
И в багрец нарядилась Луна,

Пусть попы освятят приговор -
Разверзается чресел громада,
Полыхают объятия ада
Там, где шел я на папский костер,

Стала телом мне жгучая боль,
Где глаза закипели от света,
Где я проклял отродье Капета
И оставил земную юдоль,

Но, омыв меня соком...

Тёмной тучи ехидный язык
Набивал души ливнями доверху,
Наши песни рассеялись по ветру
В струнах молний вечерней грозы.

Не сыграем, не вспомним уже
Тех мелодий, что болью пронизаны,
Где багряные пятна не слизаны
С тонкой стали на остром ноже.

Словно брошенный уличный пёс,
Ощетинилась жизнь суетливая –
То до смеха порою тоскливая,
То порою смешная до слёз.

Не доспорив с шалавой-судьбой,
Не взобравшись крутыми ступенями,
Не насытившись брагой в смятении,
Доиграв свой...

Вновь ветра деревья раскачали.
Гонит март моряну и песок.
Бледен я? Так это он качает
Из моих артерий алый сок.

Астрахань, я не хочу печальных,
Грустных и отчаянных стихов.
Свежий ветер над твоим причалом
Лучше всех французистых духов.

Над твоей Семнадцатою пристанью
С каждым днём тревожней и сильней
Чуют мои ноздри дух смолистый
Южных сёл, икрянинских тоней.

Взгляд мой, отражённый белым облаком,
Вновь летит за шесть десятков вёрст.
Вижу дом старинного я облика.
Взморья...

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой...

Сад полон птичьего щебета,
В озере тает звезда.
Так обнимать жадно-трепетно,
Кто научил и когда?

Солнце в окно брызжет струями.
Кто же тебя научил
Так осыпать поцелуями,
Щедро, как сотня мужчин?

Нежности шелком окутывать,
В ласках встречая зарю,
Кто научил так беспутного?..
Их я поблагодарю.

буду любить тебя долго...

Пока не погаснут звезды,
Пока не высохнут реки,
Пока не разрушит грозные
Горы северный ветер,
Пока не исчезнут гнёзда
Птичьи с сухих деревьв,
Последние выльются слёзы
И веру заменят поверья.

Я буду любить тебя вечно.
Всегда -
Вот точное слово,
Поэтому так беспечно
Минуты теряю снова.
И время трачу напрасно,
А время горит как свечи -
Так бестолково
И ясно...

Черт с ним,
Мне ж любить тебя вечно...

Накинь на плечи тонкую вуаль
из сладких снов в преддверии сезона,
в котором может будет всё не ново,
одна лишь радость — катится февраль
снежком последним с горки ледяной,
и след его растает в ярком свете,
и час настанет помечтать о лете,
малине в туеске берестяном,
росе из радуги пролившейся под утро,
хрустальном звоне птичьих голосов,
где зной и тень с прохладою как будто
сближение двух дальних полюсов.

Котик бродит по забору,
Смотрит котик с высоты,
Кто тут тихо роет нору,
Как шевелятся кусты,

Где присели воробьишки,
С кем летает стрекоза,
Кто стрекочет громко слишком
Ищет кот во все глаза.

Ходит пёсик вдоль забора,
Смотрит пёсик на забор.
Тут конец забора скоро,
Кто-то доски ночью спёр.

Только прыгнул кот на травку,
Ближе к птичьим голосам,
Пёсик каак над ухом гавкнул,
Гавкнул так, что вздрогнул сам.

И пока собою гордый
Учинял коту скандал,
Котик пёсику по морде...

Рев машин и гул людской
Слышится с утра, -
В суматохе городской
Все сошли с ума.
Сквозь открытое окно
Слышен грохот злой -
Здесь забыли уж давно
Тишины мирской...

...А в лесу за городом
Птичье пенье слышится,
Говорит лес шепотом
И легко там дышится.
А за лесом у реки
Чуть журчит вода,
Отдыхают рыбаки
В тишине всегда...

...Ну,а город тот живет,
Лязгами беснуясь,
Кровь природы жадно пьет
Да в размерах все растет,
На себя любуясь.
Разрастается домами...

Неспеша по тропинкам да кочкам,
Скок да скок от куста до куста
Воробьи, словно серые точки.
Вид невзрачен и песня проста.
С высоты человечьего роста
Нам не видно, когда впопыхах
На дороге для них сыплем просо,
Есть ли горюшко в птичьих сердцах.
Вот скажите, какие невзгоды
Видел в жизни своей воробей?
Холод, голод зимой в непогоду.
Всё равно он счастливей людей.
Это глупое птичкино счастье,
Но возникла смешная мечта.
Воробьям не знакомы напасти.
Скок да скок от куста до куста.