Пряна

Любовь – она сердец царица.
Любовь – лучистый свет, магнит.
Кто без любви – пусты глазницы.
Их слепота эта томит.

Любовь Творца везде разлита,
Но чувствуем её не все.
Нам в помощь буквы алфавита
И травы пряные в росе.

Течёт поток Любви горячей,
Но где сосуд, чтобы принять?
Сосуд готовится отдачей,
Без выгод, страха потерять.

Прощеньем сердце осветите,
Приняв таким, как есть, себя,
Заботу ближним подарите,
Улыбку в радость бытия.

В сосуд иль чашу сердца светом
Войдёт...

Синь далёкой океана,
Где ни разу не была
Манит розово и пряно,
Открывая берега..

Над волнами белокрылый
Чайки нежится полёт,
И по волнам белогривым
Кит с дельфинами плывёт.

И фонтанит безудержно,
Нас приветствуя, любя.
Скинем старые одежды,
И с дельфинами шутя

По волнам, по океану
Бороздя дельфиний путь,
Кто по плану, кто без плана
Совершим сакральный путь.

Где в единой колыбели
Мы прозрачны и чисты,
И китов, дельфиньи трели
Нам доступны частоты.

И сливаясь океаном...

Вечер дивной облёк пеленой,
Мягко спутавшей летние краски,
Светотенью очередной
В карнавально-природной маске.

Лист ажурный, шурша, дрожит
В неопознанном ветра вздохе..
Вновь вечерние миражи,
Как застывшие скоморохи!

Блик зари перетёк в камыши,
Где-то крякали хором утки
Диссонансом в лесной тиши,
Приглашением - верить в шутки!

Пряный запах лесной глуши
Я вдохну тихо полной грудью,
Убежденьем коснувшись души,-
Часть природы мы этой, люди!

Вот опять бестебяшный вечер,
Не забудешься - пей не пей,
И выводит дрозд-пересмешник
Увертюру к тоске моей.

Вновь ночная фиалка пряный
Аромат разлила в саду...
Пережёвываю упрямо
И покорно свою беду.

Пересматриваю открытки,
Передумываю слова.
Я играла на битой скрипке,
Я была не всегда права.

Из обид плетень городила,
В ярости сжигала мосты
По которым мечта уходила,
А за ней - уходил и ты.

Ошибалась я - ты не слабый,
Я не сердце твоё - не болю.
Вот...

Поле некошеных трав,
Пряный июльский дурман,
Ночи, как будто украв,
Стелется лёгкий туман.

Ветер в лесной полосе
Нежно ласкает листву,
Ноги купая в росе,
Лёгкие мысли несу.

Всё, что сбылось - не сбылось,
Стало неважным теперь,
Травы, июльский покос,
Жди новых встреч и потерь.

Сладкая нега в груди,
Небо - бездонная высь,
Поле цветов впереди,
Мысли в галоп понеслись.

Поле некошеных трав,
Искренне любящий, прав.

В тазике мокнет задверная алая роза.
Черви трамваев вгрызаются в мокрый асфальт.
Город застыл в ожиданье зимы и мороза.
Толпы базарные... Это почти что Версаль!

Шесть этажей впереди. За спиною — четыре.
И на пути — паутина трамвайных путей.
Встречи под вечер увечат чугунною гирей,
Сердце сжимая капканом стальных челюстей.

Сотканы танковым током тупые доктрины,
Провод трамвайный свисает с замёрзших октав.
В окна напротив взирают слепые витрины,
Правой рукой первородное право поправ...

Глянец за темными стеклами автомобиля,
с биркой-клеймом, почти, как на трупе –
“высокопоставленный”, будто самим Господом Богом,
(а может, оно и так, образчик иронии черной)
столь ненасытно алчет казаться себе кукловодом,
и дергать за ниточки этих никчемных,
бедных простых смертных,
сам издерганный, скрученный
страхом нетленным потерь,
потерь высоты, пиетета трибун и себя.
Ты прости ему, дикому,
заблужденье его золотых сундуков,
каменных идолов
с пряным душком, идущего по головам...

Вот и ночь спустилась, до рассвета
Нам осталось сумеречной треть..
За окном восходит "бабье лето"
Приглашая к солнышку поспеть.

Распахнуть на зореньке лучистой
Всё, чем жили мы, гоняя кровь,
И вдохнуть рассвета золотистый
Пряный запах осени--Любовь.

Насладиться ярким покрывалом
Прошлое кидая в листопад.
И дышать! дышать, стараясь малым
Охватить, огромный, жизни сад!

И открыться птицей для полёта,
Обнимая ширь родных небес.
Мы же не простые "а бы кто-то",
Мы же с вами...

А в тихой осени прохлада,
И лепестками смерть кружит.
И не уйти от листопада.,
Нет, не уйти... и надо жить
Со всеми голыми ветвями,
С охрипшей мудрости струной...
А как же хочется вновь сада
Зовущим шёпота листвой.
Его весеннего надрыва
Из почек нежного листа,
И пряной свежестью наплыва
Роз ароматного куста.
В сирени дымчатое утро,
И даль бегущих облаков.
Любовь цветами перламутра,
Свирелью вынутой из снов....
И лето.... Хочется и лета.
В туманной дымке синь озёр,
Росой...

Очарование небес – её хрустальный тонкий лик,
Он, как мираж средь суеты толпы передо мной возник.
Она плывёт торжественно, окутана в хеджаб,
О! С нею на край света я готов тотчас бежать.

Шумит, торгуется и хвастает цветной базар,
И были б деньги, есть на вкус любой, любой товар.
Носильщик спорит, и жестянщик зазывает, зеленщик кричит,
Но хаос дел земных покоя сердца твоего не омрачит.

Тебе народ с любовью имя дал «Гюльбя ш`акер»,
Для них отрада неземная ты в потоке дел теперь...