Прямой

Я не приемлю робкости смирения,
Противен, нраву буйному покой.
И пусть порвёт, мне жилы напряжение,
Я не смирюсь, покорно пред судьбой.

Разбитый на кусочки жизнью,
Своей душе, сломаться я не дам!
Покуда сердце бьётся — тело дышит,
А кто я есть — решаю в себе сам!

И даже если, склонит без пощады,
Сломав всё в жизни, случая рука.
Крича от боли, всё ж не стану гадом,
Не превращусь, я в тлю и червяка.

А если став сухим, совсем устану,
Сожгу себя, последней разума искрой.
Не стану...

Это я - немой и ломкий
Чей - то крик на слух ловлю.
И ушные перепонки
По мозгам разрядом бьют.

Это я - складной и томный
В нежном шелесте травы.
Зачесался, так не скромно
От ступней до головы.

Это я - смешной и мягкий
Из под век не виден взгляд.
Рад бездушной деревяке,
Без конца и края рад.

Это я - прямой и твёрдый
К вам с кокардою в анфас.
Выдувает воздух спёртый
Беспокойный серый таз.

Я знаю, что морские волки есть
И я знаком с одним из них.
Как все, он может выпить и поесть,
Но ему дорог только миг,
Когда подлодка вглубь уходит,
И там, на перископной глубине,
Или же, затаясь на морском дне,
Она себе ту цель находит,
Что на запрос не шлёт «Я свой» ответ,
И тогда хищная подлодка
Выстреливает щупальца торпед
И топит цель прямой наводкой!
За это миг он всё готов отдать,
Другую не приемлет благодать,
В своём призванье видит толк –
И в этом весь он – морской волк!

В саду,не молчаливее ли роз,
Ты осеняла нежно ароматом,
Того,кто недостоин быть и братом
И отроком цветущих,дивных роз...


Когда же колыхался Солнца луч,
Ты поняла:и преданность без лести,
Прямой стрелой решимости и чести,
Простым алмазом нежности тех слёз...


Но как понять их дивный аромат?
Когда во тьме пленяют нежно грёзы..
И я искал:но так не мог принять,
Бутоны слёз,что так колышат розы...

Зачем пути, зачем дороги,
Зачем — куда по ним бегу?
Зачем туман траву потрогал,
И рос слезинки на лугу.

Со дна реки опять вставало,
Там, солнце ночку всю проспав.
И целовало зарёй алой,
Весенний мир зелёных трав.

И пели птицы на рассвете,
О том как мир красив весной.
О приближающемся лете,
О жизни радости земной.

Тропа по лугу извиваясь,
Пройдя вдоль речки ушла в лес.
И меж деревьями теряясь,
Бежит в зарю, за край небес.

Моя тропа, моя дорога,
Путь мой по жизни не прямой...

Ах, цыгане!
Скитальцы
Полей.
Вы шумны
И беспечны,
Как дети.
Ваши спутники -
Пара
Коней,
Да кибитка,
Да вольный
Ветер.

Ваш очаг -
Над рекою
Костёр,
Ваша пища -
Похлёбка
Пустая.
Вам жилищем
Дырявый
Шатёр,
А постелью -
Трава
Луговая.

В поле снежном
Кнутами
Длинными
Вас стегали
Шальные
Метели,
И крестили
Июльскими
Ливнями
Небеса
У речной
Купели.

Жизнь
Бродячая,
Ох, нелегка!
Кажет месяц
Задумчивый
Рог.
И течёт
Ваш обоз,
Как река,
От развилки
К...

Этот мир может вновь удивлять,
Избегая своей западни.
Там, где время вращается вспять,
И где бродят прошедшие дни.
Распахни утром настежь окно,
Пусть свободой наполнится дом.
Мы весну эту ждали давно,
И просили её об одном.

Посмотри, где плывут облака,
Небо синее, будто глаза,
Твою руку коснулась рука, -
Отступает беззвучно гроза.
Свежей радуги выстроен мост,
Мы пойдём по ней, как по прямой.
Нарисуй, всё что видишь на холст,
Что мой Ангел сегодня со мной.

Этот мир может быть...

А что же есть Россия для меня?
Июльский полдень марево колышет,
Резвится жаворонок, песнями пленя
Все облака, одно другого выше?

А небо - бесконечный океан,
И поле - бесконечная дорога,
И я, радушный русский великан,
Под небом тем прямой наследник бога.

- России нет! - кричат со всех сторон,
- Её предатели Америке продали,
Предатели взошли на шаткий трон,
Стяжая иноземные медали!

Россия где? Наверное, во мне.
Россия в нас. Пока ещё живая.
Она сейчас не может жить во вне...

Новый день — ритм другой,
Новые мотивы.
Парк усыпан листвой,
Мы идём, мы живы.

Новый такт в новых днях,
Новые события.
Новый смех, новый страх,
Новые открытия.

В новом дне — новый вкус,
Новые понятия.
Новых дел, новый груз,
Новые препятствия.

В новом дне — новый слог,
Новых слов узоры.
Ново всё, стар — лишь Бог,
Да, чужие горы.

Новый день — ритм другой,
Новые мотивы.
Но и в нём не прямой,
Ствол, что вырос криво.....
Марковцев Ю.

Его на разноцветных картах нет.
Остался лишь в легендах этот остров,
В подшивках старых фронтовых газет –
А нынче отыскать его непросто.

Да, был он по размеру невелик:
Четыре сотни метров на семь сотен.
Но весь огромный мир тогда привык
К масштабу этажей и подворотен.

За каждый сталинградский клок земли
Враг дольше дрался, чем за всю Европу.
И дикторы дотошно счет вели
Любому закоулку и окопу.

А он и окружен был не водой –
Огнем, свинцом, клубами едкой пыли…
И сорок дней...