Прозрачное

Ты здесь, вечно юная сила – античное божество?
Ты здесь, воплощение грации и красоты плотской формы –
богиня древней Эллады?
Грубость и невоздержанность, полнокровие и темперамент
фламандской кисти, стихийность и мастерство,
внутренняя динамика каждой линии,
нарастающий ритм, напряжение –
вихрь, вырвавшийся извне,
в единый поток свернувший курсив движений –
ты здесь, ты дышишь, ты ждешь восхищённых глаз;
в гармонии красок, в мощи рисунка,
в чувственной радости, в наслаждении,
в...

Как будто бы специально,
Вокруг сияния луны скопления.
Все в освещении нереальном,
Прозрачных облаков парения.

Блеск звезд продолжит небосвод,
От чистоты воздушной ярче стало.
Безмолвный водят хоровод,
И сердце трепетно стучало.

Залитые предметы в полумрак,
Ни шепота вокруг, ни звука.
Одел колдун свой черный фрак,
И бродит тенью длиннорукой.

В окне светло, горит свеча,
С иконы зрит Лик исцеления.
Мольбой наполнит о спасении,
Прогнав с души моей печаль.

И танец пламени...

Звучит печально
Осенняя соната.
Прозрачная грусть.

Полная глухота, полная глухота – она же – твоя философия,
драматизм симфонизма, темперамент, блеск, богатство и глубина,
масштаб, неистощимость мятежного духа,
размах, динамика, темп, контраст,
экстремумы восприятия, экстаз и молитва –
нерушимая глухота, нерушимая глухота –
с кончиков пальцев льются зеркальные отблески
фортепьянной сонаты, искры борьбы с тканью звука,
отголоски неразборчивых черновиков.
Свинцовая тяжесть волн.
Заговорили метель, ночь, треснутый лёд чёрного неба...

Я покидал отечески края,
Вокруг меня и праздно и уныло,
Какою же неведомою силой,
Зовут меня другие берега!

Где кипарис меня зовёт печалью дальней,
Где дивны берега,свободую прощальны,
Где чистых вод струя прозрачна и легка,
Где не ступала ли нога тебя.

Что там, под тёмно-зелёным сукном?
Воздух Рима, Неаполя, Мальты, Сицилии,
вызов эстету, битый античный мрамор,
истина без идеала,
натура, уличная толпа, лихорадка,
напряжение и естество, пьяная
музыка, не знающая покоя.
Лицо, это лицо, смугло-румяное, перебегающее
с одного холста на другой
в смешении черт;
это лицо, лицо играющее
черноплодным цыганским взглядом
под широкими ветками
тёмных бровей,
в котором нежно слились,
мгновенностью чувства,
непослушные волосы, полные губы...

Дождливая осень, тревожные сны.
Туманы под ноги и чувство вины.
Туманы под ноги, и в душу туман,
А в сердце так много незажитых ран.

Прижавшись к стеклу, созерцаю я двор.
На землю из листьев улёгся ковёр,
А в луже озябшей уснула луна,
И дождь заблудился в проёме окна.

Прозрачные капельки падают вниз,
На землю ложась, омывая карниз.
Балкон приоткрою и в шуме дождя
Услышу: « Былое вернуть- то нельзя».

А может, еще что услышу, как знать?
Дождливая осень мешает мне спать...

По алой звездной пыли босоногая,
Пройдя сквозь сны, явилась наяву
Мимозою, смущенной недотрогою…
Я небо ясное благодарю.

За то, что есть на свете этом женщина
Как утра свежесть, чище родника!
За то, что полная в разливах плещется
Ее любви обильная река.

И с той поры, как встретил ясноокую
Лишь голос твой поёт в моих стихах...
Берёзкою с прозрачной позолотою,
Певуньей белой в вешних облаках.

Душа легка, почти что невесомая.
Все потому, что рядом, рядом ты!
Живительными напоила...

Мягкость взгляда, нежная скорбь,
ласковый свет печали,
небесные ясли, туманно-лунная кровля,
теплота отзывчивых рук, молитвенный шелест свечи,
мелодический дар, смиренная грусть,
радость надежды, душа одиночества
прозрачная хрупкость безмолвия,
ритмический срез облаков, парящих лицами
седобородых святых и ангелов в ультрамариновой бездне,
огранка солнца, глубоководность пространных вздохов органа,
созерцание чуткого сердца на тонкой нити мгновенья,
божественная длиннота...

Быть может, со мною останешься ты?
Постой, задержись на мгновенье,
Мне муза навеяла ночью стихи,
Ты – муза, мое вдохновенье.

Мы можем по скверу пройтись под луной
И ветер дышать будет в спину,
А можем отправиться вслед за звездой,
Пустившись к далекому миру.

Я смог бы тебе приоткрыть его дверь,
В край сказочных грез и мечтаний,
Где можно к амурах легко попасть в плен,
Где сердце не знает страданий.

Там солнце сияет всегда в облаках,
Деревья в роскошных нарядах,
Поля в...