Проз

Я долго слушал...- Вы же, к жажде духа,
мне стлали шум берёз, на свой манер...-
Короче, чушь!..- В душе моей - разруха,
от Ваших прозаических химер,
как практики гнетущего сознания,
над опытом ( К моей-то седине! ),
под бытие людского созерцания,
в его-то ежедневной грош цене...,
когда, со стороны, окинешь взором,
чужих телодвижений присный ход...
да в словесах..., с изящным перебором...,
а то и с матом...- Прозе - в обиход...
да к судьбам...- пьяным будто, поневоле
( Ведь трезвым...

ТВИКС - ЧМО!..- И этим ( Однозначно!!! )
всё сказано...- Поэзии - в укор...-
О, Лира!..- Пусть, порою, злачно,
и бытие... Но вот, за что, простор,
тем паче, на своей же Ниве,
предоставляешь ты..., увы, тому,
кто, по судьбе, козёл, в отрыве,
от жизни, явно?..- Что-то не пойму...,
здесь, диалектики подобной...
А он, урод, под дурку в голове,
фактурой недееспособной,
городит отсебятину, в канве,
что удручает Сайт, молвою...-
Ведь предъявляет счёт, в досужий час,
Читатель...- В ссоре...

Цветы в зимнем саду...
Невысказанные слова всегда остаются
без неба над их головой.
Они остаются плывущими,
Не зная, что делать и где найти приют.
Многие из них умирают в одиночестве.
За это время я стал серийным убийцей слов;
Тех, которые мне нужно вспомнить,
Тех, которые мне нужно забыть,
Тех, которые мне нужно превратить в стихи.
Красные раны, белые раны, черные раны в прозе букв.
"На туго натянутой нити звука" окно -
рана Света в их и моей груди.
Слова рождаются без силуэта...

Слёзы спрячет шкаф.
Публикой — листаюсь.
Я давно не граф
И не причащаюсь.

Вот моя жена
Подлинна графиня.
Суть — обнажена.
Горсть сюжетных линий

На моей руке.
Кожа будто пленка.
Где то вдалеке
Слышно плач ребенка.

Пусть минует их
Не печаль, так жажда
Глупостей моих,
Что многотиражны.

Мне есть что сказать!..- Правда, слышащих мало...
Да тех, кто, всегда, без мыслительных тем
( По сути, глухих! )...- Уповать не пристало
на прозу болячек...- Тупизм, вне дилемм,
довольно пристойно себя ощущает,
тем паче, на лоне родимой земли
( В её-то просторах! )...- Душа прозябает,
когда, поневоле, скорбит на мели...,
узрев её близость... и ту, через сизость,
во прорвах застывших, едва ли реки
( Где дна, словно нет! )...- Относительна низость,
когда, от неё, ловят кайф дураки...

Незнамо, откуда...- Не жертвой ли блуда? -
Возник этот вирус..., на всех снизойдя...-
Как хрен в тюбетейке, а проще: Иуда,
и «мочит» разительно, день ото дня! -
Покамест, вне цели ( Не все надоели! ),
на этой Земле, где плодятся да жрут,
и ноют от скуки, под мрачные трели...-
Но жизнь, иногда..., предъявляет «уют»!..-
Особой окраской...- Не слыть дабы, сказкой,
иным недовольным, мол, судьбы - не «те»,
что быть бы должны..., через сопли ( Да с краской! ),
к стекающим мордам ( Виват...

В одесских степях не бывает снегов
И лесов здесь не сыщешь. И гор...
Кто-то носом повертит: какой недобор!
И не станет стихами, не станет и прозой!
Я ему отвечаю, и вполне я серьезен -
Зато есть у Одессы Привоз!
Есть скоростной Интернет, есть высотки
Есть особый язык и роскошные тетки
Море есть - и не нужен ему эдвертайзинг
Универ и калории кухни домашней
И особый характер тире одессит
Я уехал, а он во мне жив!

Архитектура в стиле «готика»
Свежую рифму возьму из блокнотика...

Намокло на берёзе платье -
с рассвета дождь как из ведра -
и россыпи родимых пятен,
видны на белизне бедра.

Тепло никак не устоится,
и в общем, некуда идти,
душа - взъерошенная птица -
сидит у грусти взаперти.

Фонарь сутулится и зябнет,
и не пойму, в чём здесь обман -
в саду цветенье майских яблонь
или клочками лёг туман.

Когда душа готова в слёзы,
звонок - приеду, не ложись...
моменты лирики и прозы,
в конце концов, вся наша жизнь.


Валерий Мазманян

Противник «советской угрозы»,
Но я не хочу здесь принизить никак
Его исторической прозы.

Кто мазать историю ищет чернил,
Фальшивя с прихлопом- притопом,
Послушайте Черчилля, что он винил
До «Молотова – Риббентропа»:

– Все хитросужденья о пактах – мура,
Коль в них объективно вглядеться:
Одних дипломатов ходы – мишура,
Других побуждают вертеться.

Версаль, после Первой войны мировой,
Решил …- Кто защиту прохлопал:
Позволил фашизму поднять армий строй,
До «Молотова...

К чему всё это приведёт ?
И где откроются нам слёзы?
Что вдохновления стихов полёт,
Что мыслимо одной лишь прозой.

К чему все эти фантики, обложки:
Из ощущений, свечек и картин?
У каждой вещи есть своя застежка,
Она ей всюду скудный господин.

Но все же господин, и без условий.
Есть данность факта и его прицел.
И ни при чём здесь брахман из историй:
Не важно, что снесётся у него в уме.