Провожать

На улице снова солнышко.
Последние теплые дни.
Октябрь кончается в осени
И близко уже до зимы.
Последние листья осенние
Затеяли свой хоровод
А птицы на юг улетают
И в гавань идет теплоход.
Последние приготовления
Поздний снят урожай.
И взглядом с грустинкой народ,
Провожает полет птичьих стай.
Пейзажи красивые осени
Удивляют и радуют нас.
Зима все быстрей приближается
И скроет красоты от глаз.

Я в кругу уютном сяду
Твоих ласк, твоих минут,
В смоли глаз приняв награду,
В розовой аскезе губ
Зачерпнув дыханья дымку
Из малиновых садов,
Что закатную кибитку
Провожают сном цветов.
Я замечу, между делом,
Тишину смягчив вином,
Как морской волной повеял
Голос сердца твоего,
Как звездой в короне ночи
Ты задела шлейф луны,
Как безмолвье многоточий,
Что в глазах свечи видны,
Ты поэзией смутила
Своих хрупких, нежных рук.
Полночь ласточкой забилась,
Тени собрались вокруг...

Соленый запах морского ветра
на отшлифованной, вязкой росой зари,
песчаной косе,
где в плену волн,
покачивающихся горячим оловом,
шепчутся тени рыбацких лодок.

Млечный путь скрипа чайки,
растянувшийся вне пространства и времени,
эхом старых легенд мифов.

На берегу,
в коралловой дымке,
серебряный всплеск мандолины,
варят кофе и провожают день.

Над загорелым сердцем
восходит луна поэзии,
прикуривают молочные звезды,
звенящие мелочью
в карманах потертых джинсов.

Я с утренней росой глаза открою,
Луну я взглядом провожу и солнцу улыбнусь.
Мой сон ночной, от всех я скрою,
Как жаль, что в эту сказку больше не вернусь.
Начнётся новый день, а я останусь прежней,
Вокруг всё кувырком, а взгляд немой, пустой.
Я в каждый новый день иду с надеждой,
И с каждым новым днём сильнее боль.
А солнце тем не менее проснётся,
Подарит людят настроение, тепло......
Еле заметна, мимолётная улыбка,
Когда луч солнца озарит твоё лицо.
Пусть ангел бережёт...

Как хотела бы я улететь,
Сесть на поезд иль в небо подняться,
И назад не смотреть… не смотреть…
И ни в ком, и ни в чем не остаться.
Как хотела бы горечь судьбы
Я оставить, забыть, обескровить
И, любимый, тебя не любить
И себя навсегда обездомить.
Тихо капает с болью слеза
На тарелку, на скатерть, на мусор…
Неужели привыкли глаза
Видеть путь, что и длинен и узок,
Каждый шаг – и сплошные долги
ОпаЯсали руки ремнями,
Неприветлив, печален весь мир,
Что ни шаг – громыхает цепями.
Мне...

Я тебя отпускаю… иди же вперед /без оглядки/
Я - вчерашнее эхо на веки ушедшей любви
Я тебя уверяю, что все со мной будет в порядке
Без оглядки, а значит – назад не смотри!!!
Без меня… Это просто. Ведь я не утрата
И прости за табу, но любовь не для нас
Если хочешь, во всем только я виновата…
Ты же любишь играть, так играй на показ…
Я сама исчезаю… и память стирая чужими руками…
Отвечаю, шутя невпопад, что уже я остыла
Не тревожь ты былое ночными звонками…
Лишь улыбка на БИС… А...

Красивая роща, стоящий в дыму,
Дуб светло-зеленого света
Проронит тебе сквозь искорок тьму
Лучистого слова заветы…

Тропою родной по земле прохожу,
Киваю всем - старым и малым,
Они тоже рады, домой я иду,
Но с радостью не провожают…

Усталого дня потаенная нить
Нас всех на земле повязала,
Но вот узелки развязав у судьбы,
Нас небо зовет - которого мало…

Вприпрыжку, бегом убежать из границ,
Но тянет сердечко - остаться…
Прожив по чуть-чуть средь измученных лиц,
В их душах...

Возможно, ты не прав, возможно, я не права.
Но сам сочинил свой ад и за собой позвал.
Кричал про больную любовь, что жить, уже нет больше сил
Что я для тебя весь мир, который ты сочинил.
Поверив с тобой, пошла, закрыла глаза за ложь.
И что же с тобой сейчас, себе же ты больше лжешь.
Ушел, убежал, предал, ты сделал, так как хотел.
Оставил мираж из слов, иллюзию нежности тел.
Горю я одна в аду, сынишка за грех наш не в счет
Надеюсь, что боль в душе, когда-нибудь да...

В коридоре шум и гам

Детский смех и хохот.

Это что за тарарам,

Это что за грохот.

Это наши малыши

Провожают осень.

Солнце из-за облаков

Выглянуло в просинь.

Черный снег под колесами набивает оскомину.
В пробках, в давках, в лифтовых шахтах,
подвешенный за позвонки,
я свинцовое небо трактую наскоками
поэтической кухни.
Отвечаю залпом на письма, звонки,
чтоб убить одиночество духа.
Провожаю стеклянный осколок реки,
в горизонте застрявший с дымком городским –
так пишется поздней осени утро.
Помню смутно –
сходить в магазин, оплатить электричество, телефон;
не записанный сон –
досмотреть;
чья-то смерть –
по расписанию
в вечернем эфире...